История. Архив публикаций
 - Всем встать, суд идёт. Шум движущихся синхронно стульев, одновременно производимых вздохов. Но судья, индеец, даже не повёл взглядом. Присяжные, тёмные как судья, да впрочем как и большинство сидящих в зале, уселись тоже. Стоит заметить, что отличался от всех остальных людей в этом зале всего один человек – сидящий в клетке для обезьян, согнувшись, окружённый шестью солдатами с ржавыми автоматами Калашникова. Он был белее остальных, светловолосый, испугано смотрел по сторонам и дрожал от страха. От холода дрожать в такую жару было невозможно – зал не был оборудован ни кондиционерами, ни окнами. Тучи комаров и мух жужжали под потолком. - Слово предоставляется прокурору господину Гонсалесу, – на чистейшем русском языке произнёс судья. Поднялся высокий, с небольшим животиком, человек. Прошёлся к сидящему в клетке, посмотрел на него через плечо солдата, плюнул и обернулся к присяжным. - Уважаемые присяжные! Наконец-то сегодня начинается суд над этим человеком, который перевернул всю нашу жизнь. Мы жили гордо, любили свою Родину и друг друга. Мы жили в лучшем месте на земле. Мы все ждали этого суда, мы знаем, что надо судить этого человека, мы даже знаем уже наказание, которое ждёт этого… я не могу подобрать слов, способных описать все его прегрешения перед нашим народом. Я прошу вас забыть слова «прощение», «милостивость» и «на него жалко смотреть». Я прошу вас отомстить за те наши унижения, которые мы чувствуем ежедневно из-за подсудимого. Раздался стук молотка: - Достаточно, прокурор. – Гонсалес подошёл к своему месту, но не сел, – Слово не предоставляется адвокату, так как адвоката нет у подсудимого. Нет и не будет. - И-и-и-извините, – заикаясь, вставил слово подсудимый. – А м-м-можно м-м-мне с-с-слово? Гробовая тишина нависла в зале. Сотни оскорблённых лиц смотрели на несчастного. Вот ещё секунда, и они все разорвут клетку заодно с её пленником, но судья остановил убийство: - Прошу начать обвинение, господин Гонсалес, начинайте. Прокурор поднял толстую папку, раскрыл её и начал читать. - Обвиняемый Адриан Николаев, бывший посол Молдовы в… господин судья, можно во время суда использовать запрещённое название нашей страны? – судья кивнул, – бывший посол Молдовы в республике Гон-дурас, – название страны было произнесено медленно и тихо, прокурор даже немного пригнулся, будто боялся, что его сейчас настигнет гнев Господен. Присяжные громко вздохнули, – работавший в нашей стране с две тысячи восьмого года по две тысячи двадцать третий. Обвиняется по триста семидесяти четырём пунктам, все пункты перечислять нет смысла, всё равно если не первый пункт, то второй достоин высшей меры наказания. Напомню краткую историю преступлений этого человека. Попав к нам в страну, он с первого дня стал смеяться, издеваться. Жителям великого государства Гон-дурас, – сказано было уже громче и уверенней, но в зале кто-то не сдержал смех, – поначалу было неведомо, в чём причина смеха посла. А ведь он, вместо того, чтобы работать, занимался только тем, что ходил по улицам и смеялся. Гораздо позже, мы все узнали, к наш ему сожалению, отчего он смеётся. Господин Николаев, - Гонсалес повернулся к обвиняемому, – Вы знаете, как сейчас у нас стране говорят при встрече? - З-з-знаю. - Так напомните присяжным, не стесняйтесь, напомните, скажите это вслух. – После небольшой паузы Николаев открыл рот, но прокурор его перебил, – Пока вы будете себе там заикаться, вечер наступит. При встрече уже несколько лет у нас говорят просто немыслимые вещи. «Привет, Гондурас», «от Гондураса и слышу». Зал роптал. - Все наши послы в других странах отказались работать послами. Им стыдно представлять страну под названием Гондурас. Прокурор сказал слово очень громко, на что судья явно смутился: - Я бы попросил использовать это слово не так часто. - Извините. Так вот, госпожа присяжные, у нас нет больше посольств в других государствах. Ни одного, а было, хочу вам всем напомнить, целых два! Мы самоизолируемся из-за этого преступника! А ведь он это делал целенаправленно, объяснял, намекал. Организовал в конце концов курсы русского языка. А затем обучал матерному. И наша великая страна, которой мы могли гордиться, стала посмешищем для всего мира! - Убить его! – кто-то крикнул из зала. Судья стуком молотка попросил тишины. - А наши имена? Куда пропали Хуаны и Хуаниты? В нашей стране было двести тысяч прекрасных девушек, которые именовались Хуанитами. А сейчас? Сейчас, господа присяжные, осталась всего одна – моя глухая бабушка. Все остальные или поменяли имя или пол, а потом имя. Он извратил нашу страну до неузнаваемости. Судья прервал прокурора: - Прошу следовать протоколу. Несмотря на то, что у обвиняемого нет защиты, стоит напомнить и положительные моменты его деятельности. Например, хотя бы то, что мы раньше заблуждались, думая, что группа «Ленинград» поёт на диалекте испанского. Прокурор перевернул пару листочков, глотнул мутной воды из стакана и продолжил: - Теперь факты! Начнём с главного рычага нашей внешней политики – футбола. Месяц назад наша сборная, одна из сильнейших в мире, проиграла со счётом 3:0 сборной Бразилии на их поле. И что самое страшное, проиграла технически! Футболисты вышли на поле, но, услышав, как на весь стадион представили «сборная Бразилии против сборной Гондураса», застыдились и провалились под землю. И это после того как убрали название страны с маек. Технически, а ведь, сколько было надежд на этот матч. Один из зрителей, черноволосый в синей майке и белых спортивных трусах густо покраснел и стал прятать под стул бутсы, которые держал в руке. - А наши легионеры, которые играют в сильнейших футбольных лигах, вернулись в слезах обратно. Они не могут быть гондурасцами. – прокурор сглотнул – Даже великий Хуан Перес, извиняюсь, он теперь Антон Городецкий, который играл в третьей – поднял палец, подчёркивая значимость слов. – третьей швейцарской лиге, который в прошлом сезоне забил мяч и имел все шансы закрепиться в основном составе, вернулся. Нам всем, товарищи… то есть господа, стыдно! Присяжные стали громко переговариваться. Судья опять применил молоток. - Спокойнее. Пусть прокурор закончит. - Спасибо. А наш экспорт? Два года назад мы нашли нефть у нас и до сих пор не продали ни литра. Только русские хотели купить «гондурасскую» нефть, но, мы все понимаем, отчего они хотят купить эту нефть. Господа, два года мы не можем продать ни капли из этого ведра нефти, которое забыл венесуэльский моряк. Ладно, нефть, бананы! Все бананы покупают русские, так как они предлагают больше остальных. И нам всем стыдно за это. И всё это из-за него – бывшего посла! И как мы сразу не поняли всю опасность. Ведь сразу стоило подумать, что мог натворить в Молдове подсудимый, чтобы его отправили в Гондурас! Прокурор обвёл взглядом замерший зал: - Подсудимый, скажите, сколько вы выдали виз в Молдову за время своей работы. Адриан задрожал сильнее: - Н-н-ноль. - Именно! Ноль! А сколько раз, благодаря Вам решались межгосударственные вопросы между Гондурасом и Молдовой? А? Пока подсудимый пытался выдавить слово, прокурор продолжил: - Столько же! Ровно столько же. Мало того, между Гондурасом и Молдовой вообще не было и не ожидалось никаких дипломатических отношений. И его к нам заслали, как оружие массового поражения и я требую объявить Молдове войну! Зал вскочил, кто хлопал прокурору, кто кричал «Нопасаран», кто стрелял из автомата в потолок. Судья несколько минут не мог успокоить зрителей. Наконец, крики «вперёд на лодки, уничтожим их» прекратились. Прокурор продолжил: - Мы, наивный, добрый, великий народ, не подумали, а стоило бы! У меня тут ещё два рулона бумаги исписано фактами, но все их читать сегодня не стоит, так как и этих фактов достаточно для наивысшей меры наказания. Я кончил! Сразу же встал один из присяжных, почесался и стал говорить: - Присяжные ещё до суда решили, что Адриан Николаев заслуживает высшей меры наказания. Он выгоняется навсегда из нашей страны обратно в Молдову. Апелляции не будет! - Нет! – закричал Адриан. – Ум-м-моляю, подождите, вы не были в Молдове, вы не знаете, что это т-т-такое. - Увести заключённого. В аэропорт. Суд окончен. - Я п-п-прошу вас всех, оставьте меня в этой клетке, навсегда! Я не хочу об-б-братно! Умоляю. Солдаты подняли клетку и понесли её к выходу. Заключённый всё кричал. - У нас в М-м-молдове все хотят уехать. И я смог стать послом. Подождите! – Его вынесли за дверь, но крики были ещё слышны. – Но остальные страны были заняты, и я поехал сюда! Я люблю вашу страну! Пожалуйста! Оставьте м-м-меня здесь. Наконец, его усадили в телегу и отправили в аэропорт. В зале молчали, пока были слышны душераздирающие рыдания. Первым заговорил судья: - Нда. И скажите после этого, что мы не гондурасы. 29.05.2007 04:34 - lakris
|