История. Архив публикаций
 Мне снилось, что я ткачиха, которая часто бывала мною во сне. Б.Гребенщиков  Мне снился сон. Очень странный сон. Знаете, иногда снятся такие сны, когда вроде бы спишь и ничего не осознаешь, и в то же время знаешь, что все это понарошку. Но где-то в глубине души, сознания, ментального тела, называйте, как хотите, остается ощущение того, что все-таки все настоящее. Имеется такое сомнение: «А вдруг?». И вот это самое сомнение не покидало меня с самых первых минут сна. «…Мы сидели на теплом, нагревшемся на ласковом весеннем солнце валуне. Валун был неправильной формы, подбитый опушкой из зеленого мха, но какой-то очень уютный. Особенно для такого странника, как я. Я чувствовал себя так, будто прошел много лиг пути, только не спрашивайте, куда и откуда. Может быть «Туда и обратно», может, только туда, может, только обратно. Кто его знает. Мне иногда кажется, что все великие путешественники уходили в дальние странствия не потому, что хотели что-то открыть. Мне думается, что они уходили «оттуда». Бежали от привычного мира, который их не устраивал. Не понимая, что тот мир они создали сами. Интересно, каково это создать мир, в котором ты сам лишний. Наверное, не очень приятное ощущение. Но великие звезды, как много таких миров.Я повернулся к встретившему меня хозяину долины и поделился с ним возникшими у меня мыслями. Есть у меня такая вот странная привычка внезапно начинать делиться своими мыслями. Меня почему-то всегда внимательно выслушивали. Иногда даже понимали. Гном понял, но по-своему. Он кивнул головой, так что синий колпак с маленьким помпончиком на конце взлетел и вздрогнул на легком мягком ветру. - Ты почувствовал дух долины и нашего мира. Он тих и спокоен, и закончен, - и подумав, добавил, - Даже эта эльфийская дребедень, и та на нужном месте, - гном кивнул на маленький изящный портик, стремительными линиями вырисовывающийся вдалеке.Я с удивлением смотрел на маленькую коренастую фигурку, чувствовал тепло его тела рядом, мы сидели бок о бок на камне. Гном смешно и по-детски болтал ногами, не достающими до земли и курил ароматный, незнакомый мне сорт табака в тяжелой резной трубке. А может, это и не табак был вовсе…- А это плохо, что ваш мир закончен, - осторожно заметил я, - Ты знаешь, что законченному совершенству нет места во вселенной. Вселенной нравится стремиться к совершенству и никогда его не достигать. Ей нравится процесс и не интересует результат.- Ты большой мудрец, если понимаешь желания вселенной, жаль, что ты прав, - тяжело вздохнул гном, - Мне кажется, именно поэтому наш мир умирает. И только от тебя зависит, уйдем ли мы в огонь, или нам позволено будет остаться.Пищание будильника отвратительно, как и он сам. Наследство от бывшей жены. Нет, она в общем была неплохим человеком. Но это если брать совсем уж "в общем". И оставила после себя такие же, как и она сама, нужные, но отвратительные вещи. Представляю, что она обо мне думает по утрам. Если вообще вспоминает. И знаете, что самое обидное? Скорее всего, она, наверно, права. Впрочем, что это я с утра…Я поднялся с кровати, сделал несколько энергичных махов руками, симулирующих активную зарядку, и вспомнил свой сон. Интересные вещи мне снятся, и ведь не первый день же, впору навестить знакомого психоаналитика. Хотя нет, услуги психоаналитика слишком дорого стоят. Вообще-то я, ведущий критик весьма известного издания, могу себе это позволить, но вот только стоит ли? Он найдет во мне кучу комплексов и будет лечить каждый, на энную сумму. И у меня возникнут новые комплексы в связи с потерей этих энных сумм. Так и будет евро-комплекс, доллар-комплекс. Я усмехнулся своим мыслям и побрел в ванную.Весь день я промотался по издательству. Работы, как всегда, было очень много. Дело в том, что на мне висели три самых основных жанра: фантастика, фэнтази и детективы. Количество рукописей по последним вообще превосходило все грани разумного. Самое смешное было в том, что большинство работ фактически копировали друг друга по своей бездарности. НФ и Фэнтази тоже разнообразием не отличались. А мне приходилось просматривать весь этот бред, пытаясь найти хоть что-то стоящее. Притом, что настоящим критиком я не был. Доверенное лицо издательства, каким-то внутренним чутьем угадывающее коммерчески выгодные проекты. Как правило, таким был один из ста. Я завершил дела поздно вечером. Кто бы только знал, как меня достали эти дела. Дела, где слово «Нет» произносится чаще всего, где за фасадами улыбок дикие оскалы, дела, пропахшие кофе и сигаретами «Слимс», ибо надо вечно беречь здоровье. После того, как тебе стукнет тридцать, как-то поневоле начинаешь о нем заботиться. Я выбрался с работы только после восьми, как раз тогда, когда пробки на дорогах начали рассасываться. У меня еще было одно дельце. Встреча с писательницей. Молодой, но уже бесперспективной. Кафе, где она назначила встречу, было уютным. Ненавязчиво играла мягкая музыка. Посетителей было не очень много, свет интимно приглушен. И в то же время обстановка была очень современной, без приторных тонов восьмидесятых, характерных для таких мест. Гламурное такое местечко. Да и она сама выглядела достаточно эффектно. Интересная девушка, с какой-то мягкой обаятельной улыбкой. Знаете, бывают такие люди-обаяшки, внешность так себе, но всем нравятся. Она была из этого разряда. Мы говорили уже минут двадцать, а она все еще пыталась что-то доказать. Я не обязан был с ней встречаться, но на заре карьеры она написала несколько неслабых вещей, которые принесли определенный доход издательству, правда, потом она выдохлась и производила на свет только халтуру. В последней ее вещи что-то было. Что-то такое, что заставило меня согласиться на встречу. Но, будете смеяться, я напрочь забыл, про что она там написала, помнил только, что мне понравилось, но я сразу решил, что вещь спроса не найдет. И еще, мне не понравилось, что во время разговора она все время тыкает, даже несмотря на мое подчеркнутое "вы". Мы встречались не раз до этого, но дружеских отношений не было, так что какого ж лешего, спрашивается?- Почему же не протащить эту вещь? Она лучше многих других. Во всяком случае, там не стреляют каждые пять минут из бластеров и не махают «древними, прекрасно сбалансированными мечами». - Последнюю фразу она произнесла с усмешкой. Я, улыбаясь, кивнул головой. Умна собеседница, ничего не скажешь. - Это мы с вами понимаем, что это литературный мусор. А читатель именного его и хочет. Может даже понимает, что халтура, но хочет именно ее. Потому как для мозга не так утомительно, заморочек и так в жизни хватает. Еще нервную энергию на книги расходовать. Вещь ваша хорошая, но не для нас. Когда-то мы прекрасно сотрудничали, но сейчас, видимо, не то время. - А какое сейчас время? - она все с той же горькой усмешкой чуть прищурилась. - Время «Казуалов» и «домохозяйкиных детективов», сама же знаешь. - Я все-таки поддался ее влиянию и перешел на "ты". - А сломать тенденцию, уйти от этой серости не пробовал? Или пробовал, но не осилил? - она, кажется, уже откровенно усмехалась.- Тенденции ломаем не мы, а те, кто нас читает, - я пожал плечами, - личный героизм в нашем деле оборачивается большими личными убытками и ничем больше. Подведу не только себя, но и шефа, кстати моего друга, и еще кучу людей, которые не получат ни копейки, и в конечном счете тебя. Ты же все понимаешь. Ты, кстати, не пробовала публикануться у других? - Пробовала, - она закурила, щелкнув дешевой подделкой под «Данхилл». – Пробовала, но у каждого издательства есть свое «доверенное лицо». - Она смотрела на меня с каким то вызовом. Я ответил на взгляд. Я под клиентами не ломаюсь. - Извини, но помочь тебе я не в состоянии. - Тогда зачем согласился встретиться? - Вещь все-таки понравилась, и попытался показать, что не просто так по ходу дела отказываю, а старался что-то сделать и, наконец, личные симпатии…Ее последующая улыбка мне не понравилась. Хищная и какая-то не ее.- Личные симпатии, говоришь, - она смяла сигарету в пепельнице абсолютно не женским жестом. – Тогда поехали ко мне и там я тебя убежу в том, что ты не прав, причем быстро и без слов. Там, - она неопределенно махнула рукой, - вы все сговорчивые. Эта рукопись особенная, уж я-то знаю, она того стоит. - Слово «того», она выделила. У меня были случаи, когда дела пытались решать через постель, но не так резко что-ли. Я автоматически бросил взгляд на ее стакан, от «Бейлиса» вроде так не пьянеют. И, наконец, я все-таки знал ее, она была женщиной совсем другого типа. Но в любом случае зарвавшихся клиентов надо успокаивать, и жестко. Она залпом допила свой ликер. А я в это время открыл фото-галерею своего «Нокиа» последней модели. Раскрыв нужное фото, протянул телефон экраном к ней. С экрана на горе-писательницу смотрело чувственное, красивое лицо. - Нелли, владелица спа-салона, на восемь лет старше тебя и на три - меня, встречается со мной уже год. Даст тебе фору и все равно выиграет. Ты ничего не можешь предложить мне, так же как ничего не можешь предложить издательству. Тебе бы лучше попробовать проспаться. И больше не пить на ночь, раз не умеешь. Она смотрела на меня все с той же легкой усмешкой.- Какие же вы все сволочи. - Она умудрилась это сказать с какой-то иронией, с такой интонацией и так, что это не выглядело оскорблением, а просто констатацией факта. Я пожал плечами, бросил на стол несколько мятых купюр. У официанта, наверное, будут бешенные чаевые, но ждать сдачу, сидя с ней за одним столом, я не собирался.Уже вставая, я бросил ей на ходу:- Почему, когда жалеешь человека и не хочешь, чтобы он почувствовал себя так, как будто его использовали и обманули, имеют тебя? Не дожидаясь ответа, я повернулся к ней спиной и пошел к выходу, краем глаза я заметил ее отражение в витрине. Она улыбалась…Я, стараясь забыться, весь остаток вечера провел у Нелли и остался у нее на ночь. А потом опять был сон…«…Мы с гномом все так же сидели на валуне, и он все так же курил незнакомый мне табак. Но что-то изменилось, что-то неуловимое в самой картине этого прекрасного мира. И еще у меня было ощущение, что прошло очень много времени. Гном, как будто почувствовав мои мысли, кивнул головой в сторону заходящего солнца, где чуть выше линии горизонта распростерлась большая тень. Тень мне совсем не понравилась. Жуткая, черная, чужая. Здесь совсем неуместная.- Кажется, будет дождь, - слегка осипшим голосом сказал я. Странно, курит гном, а голос садится у меня. - Кажется, это идет конец нашего мира, - тихо говорит гном, но голос его почему-то подхватывает вся долина. Или мне так показалось.- Ты не виноват, ты все-таки попытался, но наш мир тебе не спасти, - гном тяжело вздыхает, тушит трубку, тщательно чистит и передает ее мне, дорогой подарок. - Теперь тебе лучше идти, странник, здесь будет слишком горячо. И я вдруг понял, что это не просто слова, я увидел, как на противоположном конце долины бушует страшный пожар, мне даже удалось почувствовать частичку его жара. Гном сжал мою руку, прикрыл глаза, словно прощаясь и осторожно столкнул с валуна…»Я подскочил в постели так, что разбудил Нелли. Впрочем, она тут же повернулась на другой бок и вновь уснула. Я включил ночник и посмотрел на часы. Пятый час утра. Мои сериальные сны уже окончательно свели меня с ума. Даже пальцы ноют от уголька гномьей трубки, об который я их обжег там. Надо же обладать такой самовнушаемостью. И тут мой взгляд упал на трубку, на тяжелую резную трубку, лежащую на тумбочке чуть дальше от круга света маленького светильника…Я мгновенно вылетел на кухню, лихорадочно набирая номер сотового писательницы. Я вспомнил, где я читал о мире, который не смог спасти. И чувствовал, что надо набрать номер именно сейчас. Завтра утром я придумаю миллион рациональных объяснений появлению трубки, квартира Нелли буквально завалена была такими вот странными вещами, происхождение большинства из которых она сама не знала, но завтра она неуверенно вспомнит, что вещицу кто-то подарил на прошлой неделе. Надо звонить сейчас, я знал это.Против ожиданий писательница взяла трубку сразу, значит, тоже не спала. - Это я, - сразу без обиняков начал я, - мы должны напечатать твою вещь, завтра пришли мне рукопись твоей фэнтэзи, и она пойдет вне очереди, - я хотел еще что-то добавить, но она оборвала меня.- Поздно, я только что сожгла рукопись и стерла все, что было на винте. Извини, но я начинаю новую жизнь.Она дала отбой. А я стоял на кухне, бездумно смотрел в тьму окна и думал, почему мы всегда начинаем новую жизнь с ликвидации всех, кто остался в старой……Я сижу в своей квартире, пишу новый роман, я больше не «доверенное лицо», а просто писатель, один из клиентов издательства. Иногда у меня возникает сомнение в правильности своего выбора, и тогда я беру со стола самую дорогую для себя вещь, тяжелую резную трубку. И знаете, я заметил, что если близко поднести ее к лицу, то еще можно ощутить легкий аромат неизвестного мне сорта табака…06.02.2007 02:55 - Кекки Туотли
|