История. Архив публикаций

Подобное чувство человек испытывает, когда погружается в воду лицом вниз, а потом резко выныривает. Точно так же я вынырнул из глубокого сна. Сердце, испуганное нарушением привычного хода вещей, стало сокращаться сильнее и чаще. Пространство медленно обретало форму, воплощаясь из плотной тьмы; еще не ушли из моего сознания какие-то странные голоса, образы, мысли. Это было похоже на шум прибоя: фоновое, тихое движение мыслей, суть которых уплывает и вырывается, как бы я не старался за них уцепиться. Образы, навеянные сном, таинственно вплетались в реальность: я только что листал древний фолиант, где он?! А еще рядом со мной стоял Урод. Длинный, тощий, высокий, с головой идеальной шарообразной формы, огромным ртом и черными мертвыми глазами. Урод и сейчас был рядом, я ощущал его тень, его мертвый, но такой липкий, осязаемый взгляд. Подобные ему просто так не уходят.
Картинки, которые я видел за секунду до пробуждения, издевались надо мной, цепляя сознание и тут же уходя на недостижимую глубину для человеческого восприятия. Я медленно встал и пошел сквозь тьму; холодный воздух сжал пространство вокруг меня, сформировав из него плотный кокон. Сонное оцепенение и холод – вот материя, окутавшая меня. Надо идти! Пройти Тьму было необходимо!
Дорога оказалась неимоверно длинной: тьма вокруг меня клубилась, из ночи выглядывали те картинки, которые не хотелось бы видеть никогда! Подсознание играло со мной в странную игру: чем сильнее я пытался отвлечься от какого-то образа, тем быстрее он проступал в мыслях, и тем плотнее становилась тьма, из которой этот образ складывался.
Сначала я увидел Урода. Самого настоящего, того, из сна. Он смотрел на меня и ухмылялся губами, растянувшимися на все лицо. Не знаю почему, но я точно знал, что этот урод – смерть. Он ее посланник, ее воплощение. Под его взглядом было настолько неуютно и казалось, что жить осталось считанные секунды. И сознание разваливалось на две части: одна стремилась вырваться, убежать, освободиться, а другая леденела от ужаса и не давала сопротивляться. Потом возник классический кошмар: толстый мужик с мясницким топором. Какая-то часть сознания прекрасно понимала банальность (и, чего уж там, комичность) этого образа, но от мыслей об этом толстом мяснике волосы становились дыбом, а по спине пробегали мурашки.
- Чего ты боишься? – спрашивал меня внутренний голос.
- Я не должен об этом думать сейчас! – отвечал другой голос.
- А, действительно, чего я боюсь?… - спрашивал третий.
И как только я начал представлять, что же вызывает у меня страх, все мои ужасы ожили образами из ночи: трупы, бешеные собаки, просто злые люди. Все они кружились вокруг меня смертельной каруселью, но путь мой продолжался. Только воля вела меня к цели, и только вера в то, что я смогу дойти не подпускала ближе порождений ночи. И тогда на сцену вышел главный мой страх, о котором я даже не подозревал. Сквозь кутерьму из расплывчатых образов, разом потерявших свою ужасающую силу, смотрел алыми глазами Демон. Взгляд его пробирался под кожу, выворачивал наизнанку. И еще я вдруг ощутил, что за моей спиной стоит Верховный Морок. Он непрерывно тяжело смотрит на меня…
Страх оглянуться боролся со жгучим и нестерпимым желанием это сделать. Шея сама старалась повернуться и при этом закаменела от страха. Вот так, в центре внимания Всеобщего Зла, я продолжал идти к Цели, четко понимая, что там свет, там спасение, там долгожданное пробуждение.
Резкий поворот головы, сноп искр мрака, летящий в лицо… Я так и не рассмотрел, что же там было, но ужас бросил меня вперед, еще ближе к цели… И еще эти противные мурашки… А потом я решил сделать то, что делать уже разучился. Я начал шептать молитву. Незамысловатую, из тех, что я выучил еще в раннем детстве… Порождения ночи смотрели на меня испытующе.
Простенький текст-обращение, текст-просьба. Мысли о кошмарах и страхах. Молитва. Страхи. Молитва… Мрак начал неохотно отступать… Тогда я понял, что добрался. Вот она – Цель. Руки быстро нащупали выключатель, дверную ручку…
…Свет разлился в пространстве, разом разогнав весь морок ночи. Маленькая, привычная комната: стены с обоями, пол из плитки, трубы с облупившейся краской, шум воды. Посреди ярко-белый артефакт, чаша, дно которой было заполнено водой. Цель похода. Ночь отступила далеко-далеко, на заранее подготовленные позиции. Но и у меня была своя твердыня: я вышел из туалета и быстрым шагом добрался до своей комнаты. Выключенный монитор выглядел обнадеживающе: я знал, что по моей воле он засияет и покажет все, что я захочу. Ну, или, практически все. И до утра осталось совсем чуть-чуть…