История. Архив публикаций
  Экран телевизора. Электромагнитные импульсы. Я. Нервы. Антенна – тюнер – матрица жидких кристаллов – свет – глаза – нервы – мозг. И взрыв. Неудержимая ярость, судорога мышц, такое напряжение воли, при котором скрипят зубы и хочется крушить все, что попадется в руки. Вот, к примеру, эта веревка на полке! Что она здесь делает, когда произошло такое!? Сам не замечаю, как веревка оказывается у меня в руках; рывок, еще один; злость не утихает. Крушить! С телевизора на меня нагло продолжает смотреть мой источник ярости. Кровь! Красная жидкость вытекает из кожи, продавленной кожаной веревкой. Наплевать! Еще рывок – веревка рвется с противным треском, напряженные руки получают минуту покоя, но сознание успокоения не находит. Я бессилен! Я не могу ничего сделать; теперь моя стихия – это ярость. Слепая и безжалостная. И пусть он говорит все что хочет. И пусть его слушают другие, подобные мне, сидящие перед антимозговым ящиком. Пусть. А я не могу мириться с бессилием. Мир качается вокруг меня.***Походная одежда: удобная, с кучей карманов. Два охотничьих ножа. Деньги. Готовность.Ярость отступила, затаилась, поняла, что ее время скоро придет. А сейчас нужен холодный рассудок. Да, решение принято. Я выхожу из «своей крепости», закрываю квартирку на ключ и оказываюсь в темном и вонючем коридоре. Ложное ощущение одиночества и свободы топчет своими ногами в тапочках старуха, соседка. Неохотно здороваюсь, едем в лифте. Она косится на мой наряд. Воняет нечистотами – классический аромат лифтовых кабин. Еще один уголек летит в топку ярости: как они могут гадить в лифтах?! Даже сам процесс представляю с трудом… Брррр…Выхожу под солнце; ощущаю, как постепенно становится жарко... На горизонте собираются тучи, скорее бы они пришли, заслонили бы собой этот выпученный глаз, который прожигает насквозь.Иду на остановку. Здравый смысл диктует необходимость дождаться маршрутки до железнодорожного вокзала. Сознание не хочет подчиняться логике. Сажусь в первую попавшуюся… Странно: номера я прочитать не смог, как только я зашел, водитель повернулся ко мне и спросил:- Куда ехать-то, парень? – по-доброму так, спокойно…- Мне… на жедевокзал… - Садись…Я выбираю себе место возле окна, поглядываю на пассажиров: они сидят как куклы; маршрутка несется сквозь пространство мегаполиса, никто не выходит, никто не просит остановить… водитель не делает остановок, хотя маршрутка полупустая…Смотрю в мутное окно на улицу: что-то мне не дает покоя… что-то переменилось, все не так… не так…***- Вокзал! Выходи – приехали!- Спасибо, - буркнул я и вышел. Водитель кивнул и уехал. Он так и не попросил оплатить проезд! Мир сходит с ума…Толчея вокзала немного сбила меня с толку; потоки людей, уверенных в том, что точно знают, куда идти, закружили, сбили направление. Но глыба вокзала нависала прямо над головой: трудно не заметить арку с огромным витражом, и развевающийся флаг над нею. Двери, которые раздвигаются сами, лестница, которая движется сама: гениальные изобретения великих лентяев привели меня к кассам. Возле окон из толстенного стекла с дырочками для денег и для звука было как всегда шумно и людно. Но опять-таки отсутствие смысла в глазах: так и казалось, что это не люди, а куклы. Механизмы. Их толкает в спину чужая воля, дергает за невидимые ниточки: шаг за шагом они двигаются к цели, меняют одну бумагу на другую и отходят. Вот целое семейство: папа, мама, две дочки. Папа должен уверенным жестом спрятать сдачу и билеты в нагрудный карман, мама должна радостно щебетать, дочки должны крутиться вокруг родителей. Они это и делают. Без чувств во взгляде, а просто потому, что должны поступать так и не иначе…***Через час пребывания в очереди ко мне пришла дикая идея. Я покинул свое место в очереди (ай-яй-яй! Уже всего десяток человек перед кассой, зря, что за придурок… с точки зрения кукол, которые оживленно принялись заполнять пробел в живой цепочке) и подошел прямо к окошку. Очередной порядочный гражданин приобретал билеты на юг… да все они, фактически, на юг ехали; всем им доставляет удовольствие ехать туда, где выпученный глаз неба жжет еще сильнее… Я просто оттолкнул этого порядочного гражданина. И произошло то, чего я и ожидал. Он просто ушел. Тихо бормоча себе что-то под нос. Я протянул деньги в кассу и назвал населенный пункт, в который я собирался поехать. Кассирша посмотрела на меня странно: уже не кукольным взглядом. С интересом. Всего на мгновение. Потом взгляд опять затуманился, и я взял большую и неудобную бумажку из выдвинутого лотка. А когда глянул на нее, то выронил из рук: билет был испещрен знаками, которых я прежде никогда не видел. Я сам рисовал нечто подобное, когда в детстве пытался вывести «рунический язык». Знаки змеились, причудливо извивались… Хотя бланк был стандартным: № поезда, время, вагон, место… Я опять вернулся к окошку, оттолкнул очередную куклу и спросил у кассирши (как можно более спокойно):- Извините, а когда и где мне садится на поезд?Она глянула сначала на билет, потом на меня и сказала с презрением:- Читать, что ли, не умеете? В пол-первого на восьмой платформе!- Спасибо…Опять месиво из идущих по своим делам людей, голос в динамиках – все сливается в сплошной «вокзальный» шум… но что-то в нем не так… Звучит он как-то уж больно циклично, правильно… как запись…Теперь переход по вокзалу, множество торговых точек, очередь за развесным мороженым, спуск на платформу. И час времени. ***Поезд отправился строго по часам. Как только гигантская стрелка на башне указала на самую низкую точку траектории своего движения, город поплыл назад. Я сидел спиной к движению.Соседи по плацкартному купе молчали. Как и положено. Я почему-то был уверен, что ровно в три часа они закажут чай, в пять поужинают, а в девять расстелют постель и заснут. Поезд шел, плавно раскачиваясь, и казалось, что под вагоном проносится весь город; проехали мосты… вскоре состав грохотал среди полей, лесов, степи и все мелькали, мелькали, мелькали традиционные столбы. Всегда было интересно, какая функция этих столбов. Не дожидаясь подтверждения догадки о поведении моих попутчиков, я взял постель, расстелил на своей верхней полке, залез в эту печку (горячий воздух, как известно, любит соперничать с пассажирами за право находиться на верхней полке) и заснул. ***Сквозь сон я видел и марево из каких-то красных дымов, и мелькание городов и полустанков; были и огромные заводы, и мосты… и вот я ощутил, что прибыл. Что пора. Вот она цель, путь мой завершен. Поезд медленно остановился. Я вышел на перрон и уже, не разбирая дороги, пошел туда, откуда, я был уверен, распространялась сила, притянувшая меня, зацепившаяся за мою ярость. И вскоре увидел. Их было много. Это была толпа. И подмостки, на которых стоял Он. Тот самый. Который взорвал мой гнев сквозь телевизор. Теперь схема проще: Он – отраженный от него свет и усиленный микрофоном звук – уши и глаза – нервы – сознание. В этот раз взрыв ненависти произошел намного мощнее!Стало ясно, что ярости надоело таиться. Я понял, что пора. Так как люди (живые! Не куклы!) подходили к огромному пьедесталу, и взгляд их стекленел, а мозг останавливался. Он лгал и лгал со своего высокого подиума, а народ (море народа!) окружил его и внимал. Уродливое лицо, как бы из двух частей: два разных человека распилили черепа и склеили их в одно целое. В этого оратора. Несколько спутниковых антенн на крышах мобильных телестудий, отправляли эту ложь в космос, с тем, чтоб вернуть на землю ее же, многократно усиленную. Чтобы все услышали.Тут холодный разум окончательно сдал: толпа начала скандировать его имя.***Два ножа в руках, металлическая кольчуга под одеждой (как долго я плел ее из металлических колец!) и гнев. Вот и все, что нужно. Все враги! Каждый враг! Удар за ударом я наносил куклам в толпе. Это же не люди! Я заорал во все горло, но никто не глянул, они слушали ЕГО. Это не люди! Вот я бью ножом в спину, мой враг сдувается и оседает на землю тряпкой! Я бью по руке, эта рука отваливается как кусок пластмассы. Мой крик глушит его голос. Нож вязнет в мягкой пластмассе. Кажется, еще пару человек в толпе достали ножи. Вокруг каждого из нас росли горы трупов. Тела убитых кукол: пластмасса, полиэтилен, пластик. Нет здесь жизни! Не было, и нет! И быть не может.Я не обратил внимания, на то, что пьедестал притих. Но теперь причина тишины стояла передо мной: он был рядом. Я попытался ударить его, но мой выпад был заблокирован. Он отбивался задумчиво и отрешенно. Я пошатнулся и пропустил несколько ударов. - Оно тебе надо? С чем и зачем ты воюешь? – сознание плавилось под напором его вранья. Сам-то он пустышка. Но люди! Люди, которые стали куклами, отдали ему силу, теперь он может давить, может убеждать! – отступи, сдайся! – на одной половине лица, покрытой буграми, было спокойствие и легкая досада; на второй половине – странная ухмылка. Как ужасен рот, половина которого ухмыляется, а другая трагично опустила кончики губ!- Нет… не сдамся! – только и смог выкрикнуть я.***Он выбил из рук нож и ткнул меня пальцем, в то место, куда наркоманы вливают свою траву. И через одежду я ощутил жжение пробитой вены. Его лицо плыло, мир колебался, голова страшно кружилась… Я ощущал падение. Я вдруг четко начал понимать его слова:- Тихо! Спокойно! Никаких кукол здесь нет! – лицо его почему-то подобрело…- Нет! Весь народ уничтожен! Все пропало! – я не мог успокоиться. Тело били судороги.Попытка вырваться! Он ослабил хватку… И я увидел перед собой парня в белом халате. Я был дома. Рукав кофты был задран, вена зажата рукой этого самого парня, а точнее кусочком ваты в его руке. Ладони забинтованы.- Забираем его, наверно придется на стационар на недельку взять, - это он напарнику. Уже лежа на носилках, я успел мельком глянуть на экран телевизора: там, в синем кружочке была какая-то цифра – номер канала; и бежала, бежала, бежала строка новостей. Белым по синему. Кто-то выступал. Кто-то говорил внятно и правильно. Слова эти придали мне немного сил… это точно была не кукла…- За вызов заплатили бы… - соседка! Оказывается, это она вызвала скорую…Старуха, жившая в квартире напротив, укоризненно качала головой. Наверное, она тоже кукла…11.08.2006 07:35 - Rual Ilmarranen
|