Новости | Форум | Библиотека | Заявка на вступление

История. Архив публикаций



http://paladins.ru/images/litclub.gif


....Еще не поздно, нас уже двое.
За дверью воет, мы еще целы.
Над полем боя светит луна,
Скучно быть смелым....
"АукцЫон".


Место для засады было выбрано нами удачно. Лесная дорога выходила на поляну, со всех сторон окруженную подлеском, не слишком густым, но и не особо редким. Неудачным оказалось выбрано время. Да и вообще вся эта затея оказалась неудачной.
Мы поджидали отряд сэра Марвина, но к нему где-то по пути присоединилась еще и группка копейщиков, сопровождающих повозку, о коей мы и знать не знали, и которую поначалу даже не заметили в темноте. Свою ошибку мы поняли, когда было уже поздно. Вместо того, чтобы устроить тихую и быструю резню, нам пришлось вступить в тяжелый ночной бой. Место было пристреляно еще засветло, так что первый же залп наших лучников положил у них человек семь. Волею случая, среди первых убитых оказался и сам сэр Марвин. Надо отдать его людям должное, они не растерялись, а быстренько рассредоточились. А уж когда сообразили, откуда в них летят стрелы, вот тогда и пошла потеха. Ей богу, лучше стоять под градом стрел голому, чем участвовать в ночном бою. Через несколько секунд все смешивается. Свои. Чужие. Ты бьешь каждую тень и уклоняешься от каждого шороха.
От ночной тишины моментально не осталось и следа. Брань, вопли боли, свирепые боевые выкрики, звуки ударов… Думаю, немало людей гибнет так, от рук своих же товарищей, среди такой вот неразберихи. Стрелок из меня не ахти какой, так что я, подхватив щит и копье, бросился навстречу людям Марвина, которые пытались атаковать (правда, не особо рьяно) наших стрелков, засевших в подлеске. Перед боем у меня всегда в голове стоят страшные сцены изрубленных тел, вываливающихся потрохов, агонизирующих людей... Я представляю себе, что когда-нибудь и я буду ползать в пыли в луже собственной крови, волоча за собой свои же кишки… Дрянная черта для наемника – богатое воображение. Но стоит бою начаться, как все эти мысли из головы вылетают. Остается только боевое возбуждение. Мир сужается, и кроме драки, все остальное перестает для меня существовать. Тело становится легким и гибким. Движения – интуитивными и молниеносными.
И сейчас, работая копьем и щитом, я молил лишь о том, что бы стрела от своих же не ударила меня в спину. Если бы мне на выбор предложили умереть глупо или умереть страшно, то я бы выбрал последнее.
На наше счастье, враги не могли догадываться о том, сколько нас, и потому не усердствовали. Укрывшись за щитами, они не дали нашим лучникам развить первоначальный успех. А нас было слишком мало, что бы пытаться атаковать их в лоб. Лишний отряд, так некстати оказавшийся у врага, спутал нам все планы. В общем, возникшая поначалу суматоха постепенно улеглась, так и не закончившись серьезной кровью, и появилось даже время перевести дух и оглядеться.
Копейщики же окружили свою странную повозку, выставив вперед копья.
Мне сразу не понравилась эта повозка, как только я ее заметил. Здоровенная такая телега, с погруженным на нее ящиком, весьма немалых размеров. Но самое необычное было то, что в нее были запряжены не лошади, а люди. Рабы. Такого я, вообще, никогда не видел и не мог понять, для чего это было сделано. Вообще, во всем их отряде не было ни единой лошади. Как, впрочем, и у нас. Но у нас-то понятно – некстати заржавшая лошадь раньше времени раскроет засаду. С началом боя рабы повалились друг на друга, и теперь пытались укрыться под днищем телеги, насколько им позволяла длинна лямок. Неожиданно на возке вспыхнул яркий свет, от которого у меня с полминуты плясали зелено-синие круги перед глазами. Вот уж повезло – дальше некуда. У них еще до кучи и маг оказался. Хотя, наверное, у него (да как и у всех магов), не лады с головой. Кто бы в здравом уме подсветил себя?! Только ненормальный.
Вообще, не люблю я мажью породу. Еще лет триста назад любого, уличенного в занятии магией, без лишних разговоров тащили на добрый дубовый костер. Славные были времена, видать... Однако, какой-то проныра из магов сумел чем-то настолько угодить одному из монархов, что тот приблизил его ко двору…. А там – пошло-поехало. Мода, мать ее, как говорят аристократы. И теперь от этой заразы простому человеку не продохнуть. Лишь жрецов я ненавижу больше, чем магов. Но у меня хватает ума держать эту мою ненависть при себе.
Через минуту наши ребята сообразили, что к чему (а к слову сказать, многие солдаты любят магов не больше моего) и, присмиревшие было лучники, снова взялись за дело. Колдун на возке аж приплясывал от усердия, чертя в воздухе длинные светящиеся знаки. Любой нормальный человек на его месте давно бы уже свалился на землю, утыканный стрелами и тихо и благочестиво испустил бы дух. От него же стрелы отскакивали. А иные просто сгорали в полете. Однако, обстрел не доставлял ему удовольствия. Даже отсюда мне было видно, как он потел. А потом заорал, что бы мы прекратили стрелять, и замахал на нас руками, грозя всевозможными несчастиями. Наши, конечно, сразу его послушались, но на свой лад, и количество стрел, летящих в мага, удвоилось.
Магия она, конечно, вещь сильно полезная, но от такого ливня стрел не спасут никакие чары. Часть копейщиков кинулась было к кустам, из которых били стрелки, но встречный град стрел быстро остудил их пыл, и они, пятясь и укрываясь за щитами, отступили, потеряв еще двоих.
Несколько арбалетчиков попытались хоть немного утихомирить наших стрелков, но у них ничего путного не вышло. Стрелять в темноту это совсем не то, что стрелять по освещенному месту.
Наконец, маг свалился с повозки, видимо раненый. Его тут же прикрыли щитами. Магический свет продолжал сиять. И тут ящик ожил. Вернее, конечно, ожил не сам ящик, а подало признаки жизни то, что в нем находилось. Что-то (кто-то?) яростно забилось внутри него, видимо очень желая поскорее выбраться наружу. При этом оно ворчало и порыкивало так, что мурашки по коже бегали. Копейщики теперь больше оглядывались на телегу у себя за спиной, чем следили за нами. Я покрепче взялся за копье, и поднял щит почти до глаз, ожидая, что будет дальше. Мы – наемники. И мы будем воевать хоть за Бога, хоть за черта, лишь бы нам хорошо и вовремя платили. Нам прилично заплатили за это дельце. И обещали еще больше, если все пройдет удачно. Но что-то мне подсказывало, что удача тут и не ночевала.
Ящик подскакивал от мощных ударов изнутри, и наконец допрыгал так до края возка. Среди врагов началось смятение, кто-то попытался его удержать…. Кто-то заорал… А ящик, несмотря ни на что, тем временем медленно опрокинулся на землю, изрядно хрустнув. Через мгновение во все стороны полетели обломки досок, и раздался торжествующий рев. Как описать то, что я увидел? В ящике оказалась обросшая шерстью тварюга, похожая на обезьяну, которую мне доводилось видеть пару раз у бродячих актеров. Только эта гадина была раза в полтора массивнее рослого человека и голова её чем-то мне напомнила голову волка. Но куда безобразнее. Тварь стряхнула с себя доски и щепки и одним прыжком оказалась около мага, моментально расшвыряв прикрывавших его копейщиков. Наиболее стойкие пытались отогнать его, но чудовище почти не обращало на них внимания. Во всяком случае, пока маг был еще жив. Предсмертный вопль колдуна был страшен. Несколько минут спустя этот переливающийся, захлебывающийся крик ужаса все еще стоял у меня в ушах. Я, конечно, не люблю магов, но не до такой же степени…. Я сам оцепенел от страха, хотя не могу сказать, что я человек робкий. Резко погас магический свет, и все погрузилось во тьму. На какое-то мгновение стало тихо-тихо.
А потом начался ад.
Рычание, яростная возня, вопли разрываемых чудовищем людей…. После яркого света темнота казалась непроглядной. Крики раздавались не переставая. То с одной стороны, то с другой. Словно тут орудовал не один монстр, а минимум десяток. Я стоял столбом до тех пор, пока чья-то оторванная голова не ударилась о мой щит. Вот тут я очнулся. Отбросил тяжеленный кусок дерева и побежал так быстро, как не бегал, наверное, никогда в жизни. Угрызений совести я не чувствовал. Меня нанимали воевать с людьми, а не с вылезшей из преисподней тварью. Еще днем я приметил неподалеку лесной домик. Из тех, в которых останавливаются, чтобы переждать непогоду или заночевать, случайные путники или же охотники. Если мне удастся до него добраться, то возможно я и спасусь. Во всяком случае, у меня будет какое-никакое укрытие. Я не питал иллюзий на счет того, что кому-то удастся удрать, полагаясь на свои ноги, настолько проворен был монстр.
Те крики, которые слышались в начале боя не шли ни в какое сравнение с теми, что раздавались сейчас. Вопли дичайшего ужаса, смешанные с криками боли и обреченности стояли над поляной.
А чудовище металось среди уцелевших бойцов, сея вокруг себя смерть. Оно тратило на очередную жертву не больше пяти секунд и, убив ее, бросалось на следующую. Не было разницы, пытался человеке бежать или оборонялся – нечто настигало его и убивало.
Мне повезло, и я успел домчаться до дома живым. Оказалось, эта удачная мысль посетила и еще одну голову. Туда же, что есть духу, бежал (если это слово употребимо в данном случае) один из пока еще живых людей Марвина. Как я определил это в темноте? Очень простою По силуэту. Такого невероятно тучного человека у нас в отряде не было.
Крики на поляне почти утихли. Тварь уже занималось ранеными.
Я вбежал в дом первым.
Возможно, стоило захлопнуть дверь перед пыхтящим носом толстяка, но почему-то я не сделал этого. Может быть из-за страха, что останусь единственным выжившим наедине с монстром? Или из-за странного желания хоть раз в жизни сделать то, чего никогда до этого не делал – спасти врага? Он ввалился в домик, и комнатку захлестнул запах пота и запредельного, осязаемого ужаса. Даже через сопение было слышно, как у толстяка клацают зубы.
-Господи! Подоприте чем-нибудь дверь! Он сейчас будет тут! – выдохнул он, тряся жирными щеками.
Я быстренько сунул на место отсутствующего засова свое копье. В то же мгновение дверь содрогнулась от удара. Из щелей на потолке посыпался мох и опилки. Меня просто поражало проворство твари.
Она рычала, царапала дверь и билась в нее с разгона. Но дверь была сработана из крепких досок и пока выдерживала натиск.
-Ох, успел.... Кто Вы? – пыхтя и отдуваясь спросил толстяк, придвинув к двери еще и стол, и навалившись на него пузом. - Я не помню Вас… Вы ведь служили сэру Марвину? Да?
Последняя фраза была произнесена почти умоляющим тоном. Наверное, он боялся, что попал из огня да в полымя. В руках его был тяжелый арбалет, но с перепугу толстяк совсем забыл про оружие.
-Нет, совсем наоборот. Я служу другой стороне. А звать меня Таб. Таб - наемник. - сказал я, наслаждаясь эффектом своего ответа.
Когда кто-то боится рядом еще больше, чем ты сам, то волей-неволей начинаешь чувствовать себя почти героем на его фоне.
-Вы… Убьете меня? – полуутвердительно всхлипнул он, - Не надо, Таб. Пожалуйста… Я личный летописец лорда. Я не солдат. Я ученый. Умоляю Вас…
-Нет, - ответил я, - не убью. Во всяком случае - пока. У меня нет желания оставаться наедине с этой тварью. И не надо мне «выкать». Я тебе не лорденышь.
Про нас, наемников, частенько говорят, что мы жестоки и кровожадны. Пустое. Отчасти это так, но только отчасти. Мы с легкой душой насилуем, грабим, иногда убиваем жителей, но совсем не от кровожадности или излишней жестокости. Просто это часть нашей профессии. После кровавого боя такая разрядка необходима, чтобы не сойти с ума. И малейшее неповиновение побежденных вызывает такую вот реакцию. Я не испытывал к этому жирняю неприязни. Он был смешон и беспомощен – с какой стати мне его убивать? Самому бы выжить….
Комната была небольшой. Кроме стола и лавки вдоль стены, в ней ничего не было, если не считать люка в подпол. Выкатившаяся из за туч полная луна, вполне прилично освещала помещение.
Монстр перестал биться в дверь, а уже через мгновение, вылетела деревянная решетка, забирающая окно. Лаз был для него слишком узок, и чудовищу удалось просунуть внутрь только морду. И клыки, и шерсть и вообще всю ее, кроме разве что глаз, густо покрывала кровь, к которой местами прилипли ошметки плоти и одежды. Монстр взревел, и изо рта его пахнуло таким зловонием, что толстяка немедленно вытошнило. Я хватил тварь мечом, и она, взвыв, отпрянула, оставив на полу кусок скальпа и половинку мохнатого уха. Крепкий череп. Рука заныла, словно я рубанул с размаха дубовую колоду.
Снаружи затихло.
-Что это за чертовщина? – я в упор посмотрел на толстяка. – Вы Дьявола там везли?
-Н-н-нет. Не это дьявол. Об-об-обычный об-об-об... – попытался ответить толстяк, вытирая рукавом губы.
-Кто?!
-О-оборотень, - повторил он. – Л-ликантроп, по научному. Человек-волк. Бывший человек. Его удалось поймать и мы везли его для… научных опытов. Лорд Данхилл хотел выяснить, можно ли использовать его в войне, и приказал сэру Марвину доставить оборотня к нему в замок. Маг должен был следить, что бы оборотень не освободился по дороге. Но оказалось, что рядом с такими существами вся магия работает наперекосяк.
Я вспомнил магический свет, от которого колдуну было больше вреда, чем пользы и хмыкнул.
-Я всегда считал, что оборотней придумали специально, чтобы пугать непослушных детишек. Ты маму в детстве слушался?
Толстяк торопливо кивнул и продолжил:
-Их очень мало, и они настолько свирепы, что поймать одного из них живым – великая удача, - он опасливо покосился на развороченное окно.
-Заметно. Нам всем сегодня очень крупно повезло. Особенно тем, кто остался снаружи, - сказал я, оттирая с клинка почти черную кровь монстра.
-Они не размножаются, как обычные существа. Это как мутация.
-Ты умеешь говорить по-человечески? И, не наставляй на меня свой чертов арбалет. Эта штука иногда еще и стреляет. А мне сейчас чертовски хочется пожить еще чуток.
-Ой, прости, - спохватился толстяк, отводя в сторону оружие, - ну… Мутация, это своего рода отклонение… то есть болезнь. У оборотней она передается через укус. Укушенный может стать оборотнем, если переживет трансфор… ну…, если болезнь не убьет его.
-Ты же только что говорил, что их мало. В чем проблема? Укусил – и готов еще один оборотень, - я осторожно выглянул в окно – тварь куда-то запропастилась.
-Оборотни не разумны в звериной форме. Они практически всегда убивают жертвы, разрывая их. Такова их природа, насколько известно науке. Выживших после встречи с ними очень и очень мало. Это скорее случайность, - толстяк присел на краешек лавки.
-Вдохновляет…. Я вот всегда боялся только одного, умереть бездарно. А тут у меня есть так подохнуть все шансы. Причем от твари, которых в мире существует чуть больше чем драконов. Ладно. Оставим лирику поэтам. Что-то тихо,– я прислушался, стараясь понять, чем сейчас там занимается монстр. - Может ушел?
-Он не уйдет. Оборотни никогда не бросают добычи.
-А чего он мертвых не жрет? Там мяса навалено по колено…. Свежайшего, – я поморщился, вспоминая устроенную тварью резню. – Нажрался бы и ушел себе.
-Оборотни пьют только кровь тех, кого сами убили….
-Так он там без малого полсотни душ положил. Вот бы и жрал их. Чего он к нам-то привязался?
-Иди да спроси его об этом, - обиженно отозвался толстяк, - мне-то, откуда знать?
-Кто из нас ученый? Может, ты все-таки поваром был у Марвина? Вспомни. А раскормленный повар – самый лакомый кусочек для такой прожорливой твари. Вот он и вьется тут, как кот воркуг сливок.
Сверху донесся удар. Запищали доски. Оборотень проверял на крепость крышу. Застучал, сбрасываемый на землю, дерн. Это было уже неприятно. Потолок не выглядел таким уж надежным.
-Вот, кому не пропасть. Нашелся. Чем вообще можно убить эту тварь? Мой меч, судя по всему, его не особо огорчил.
-Обычное оружие практически бесполезно против оборотней. Нужно серебро. Лучше всего стрела или серебряный ошейник с шипами. Ошейник очень эффективен, в нем оборотень быстро погибает. Ошейник - это обруч с серебряными иглами. Но, что бы его надеть, нужно сперва оборотня поймать….
-Издеваешься?! Еще!
-Н-непомню. Кажется обсидиановый нож… - наморщил лоб толстяк.
-Замечательный вариант. Я понял. Обсидиан, камень из короны Древнего короля, Святой Грааль… А может тогда уж заставить его выучить Святое Писание, что бы он от скуки околел? Хватит. Скажи-ка лучше, а что будет, если оборотня проткнуть обычным мечом?
-Если отрубить голову и сжечь труп – то это его убьет. Все остальное он сможет вновь отрегенерировать.
-Отрегери… что?
-Ну. Регенерировать – это отрастить вновь. Конечно, лапу или глаз он не отрастит за час, но для мелких ран ему хватит и десяти минут. А может и того меньше.
-А что, если труп не жечь, то он себе новую башку отрастит?
-Не знаю. Мы ведь только собирались его изучать. А все остальное мне известно из книг. Там так написано, - он беспомощно развел руками.
Оборотень снова пробовал «войти» через дверь. Нас спасало то, что она открывалась наружу. Иначе бы не какие копья и столы нас не спасли. А так, для того, что бы оказаться внутри, ему бы пришлось уронить еще и стену. От ударов избушка аж подпрыгивала.
-Слушай, у тебя жена есть?
-Есть. Невеста…
-Невеста?! У такого жирного? Наверное, она тоже жирная?
Дункан насупился:
-Вовсе она и стройная. И она меня любит. Ведь мужчину можно любить не только за мускулы…
-Конечно, - легко согласился я. – Его можно любить и за увесистое брюхо. На нем спать мягко.
-Не называй меня жирным, наемник… Меня зовут Дункан, - в глазах толстяка на мгновенье промелькнул вызов, но тут же пропал.
-Хорошо, жирный, больше не буду называть тебя жирным… Я буду тебя звать Большой Дун.
-Йоооу!!! – заголосил вновь оказавшийся на крыше оборотень, - оуууу!!!
Дункан вздрогнул и разрядил арбалет в потолок. Тяжелый болт пробил доску насквозь.
Оборотень яростно взревел, и спрыгнул на землю.
-Попал! – Дункан в неверии таращился на арбалет.
-Разозлил. Но, качественно, - ухмыльнулся я, - молодец. Перезаряди-как его…
-У меня больше нет стрел. Я сам не знаю, где подобрал его. Наверное, пока бежал сюда. А стрелы я не подбирал. Он уже был заряжен, - принялся оправдываться Дункан.
-Дай как сюда, - вздохнул я.
Толстяк неохотно протянул мне арбалет.
Я осмотрел оружие и нашел в ложе два болта. Я извлек один из паза, и протянул вместе с арбалетом Дункану:
-На. Заряжай. Я пока посмотрю, что тут у нас под полом.
-Я не умею. Оружие это не моё призвание. Я вообще не воин. Я курицу не могу зарезать. Я и кинжал-то ношу просто так, - он дотронулся ножен у себя на поясе, - сэр Марвин часто смеялся надо мной, когда меня тошнило от вида крови. Меня и сейчас тошнит, хотя уже и не так сильно, как раньше.
Я только покачал головой. – «Есть же на свете абсолютно никчемные люди….»
-Можешь утешиться тем, что твоему сэру теперь совсем не до смеха. Поди-ка сюда и смотри внимательнее...
Этот арбалет можно было заряжать двумя способами – уперев ногу в специальное стремя, или воротом. Воротом было дольше, но зато выстрел был мощнее. Торопиться особо было некуда, потому я закрутил ручку, поясняя Дункану, как надо перезаряжать оружие. Болт я вкладывать не стал, а спустил тетиву и заставил Дункана проделать все еще раз самому . Может пригодиться. Пока он неуклюже натягивал тетиву, я осмотрел подпол.
Собственно, там ничего полезного для нас не было. Несколько пустых деревянных полок, ворох старого тряпья, да лестница. Если оборотень ворвется внутрь – то особого смысла укрываться внизу не будет - крышка люка довольно тонка – и пяти минут не простоит. Я вылез, отряхнулся и присев на корточки задумчиво уставился вниз.
Тут, почти у меня над ухом, щелкнула тетива я услышал удаляющееся жужжание болта.
-Что, черт побери, ты делаешь?!! – я захлопнул крышку и выпрямился.
-Тренируюсь, - Дункан грустно посмотрел в сторону окна.
-Я тебя придушу, умник. Ты не мог тренироваться в дверь?
-Я только заряжал. Ну и решил вставить стрелу. И случайно нажал на рычаг… - оправдывался он.
-Чем умней голова, тем дурней руки, - вздохнул я. - Проехали. Но помни, что болт у нас остался последний. Так что тренировки теперь отменяются. Что ты там говорил про серебро?
-Серебро - сильнейший аллерген…. То есть я хотел сказать яд. Яд для оборотней, - оживился толстяк, почувствовав себя полезным.
-Где бы его взять?
-У меня есть пара серебряных монет….
-Осталось только попросить его подождать, пока мы будем забивать их ему в глотку. О! Может ты не так уж и никчемен? Вон, что я на тебе нашел… - Я протянул руку к его шее. Дункан шарахнулся от меня, словно это я был оборотнем.
-Ты чего дергаешься? Не собираюсь я тебя душить. Что у тебя на шее?
-Ц-цепочка.
-Серебряная?
-Серебряная, - толстяку было самому неловко за свой испуг.
-Давай сюда.
-Не могу. Это подарок…Молли. Невесты. Она ведь спросит, куда я его дел…. – бледное лицо Дункано потемнело. Наверное он покраснел.
-Ты и вправду такой мягкотелый слюнтяй, каким видишься мне? Попадись ты в наш отряд, мы бы из тебя за неделю сделали настоящего мужика. Дункан, подумай башкой, на что тебе эта цепочка, если нас сожрет оборотень? Давай ее сюда.
-Нет. Не проси. Она же меня спросит…. Подумает, что я ее потерял или подарил другой …. Она очень ревнивая.
Мне надоели его выкрутасы, и я просто влепил ему по жирной роже. Несильно. Для прочистки мозгов.
Он схватился за лицо и заскулил, испуганно пятясь от меня.
-Цепочку давай, балбес! И давай не обсуждать то, что я считаю необходимым для нашей общей пользы.
Трясущимися руками Дункан снял с жирной шеи цепочку и опасливо протянул мне.
-Другое дело, - я извлек из ложа арбалета последний болт и плотно обмотал его наконечник цепочкой. - За неимением лучшего – сгодится. Сгодится ведь, Вильгельм Телль?
-Думаю да, - прошептал Дункан, не сводя с меня глаз.
-Рано или поздно он доберется до нас через крышу. Когти у него, что твои топоры. Вон как колотит. Надо действовать самим. Значит так - ты открываешь дверь, он вламывается, а я стреляю. Хлоп и стрела у него в башке. И он – труп.
-Я? Открываю? Я же большой. А вдруг ты меня вместо него подстрелишь? – Дункан осекся, видимо, вспомнив мои слова о том, что спорить со мной не стоит.
-Хорошо, Большой Никчемный Дун-Жирняй. Я открываю дверь, а ты стреляешь. Сможешь непромахнуться с двух метров? И не выстрелить раньше? И не попасть мне в задницу? – я легонько хлопнул его по затылку.
Дункан потер затылок и нерешительно кивнул:
-Я же попал в него, когда он был на крыше.
-Ну да. Тыкал пальцем в небо, а угодил солнцу в глаз. Бывает. Про окно я вообще молчу.
Я отодвинул стол от двери.
-Вот. С упора стрелять тебе будет удобнее. Как только он покажется в проеме – стреляй. Все понял?
-Да, - отозвался Дункан, прячась за столом и наводя арбалет на дверь.
-Готов? Открываю.
Свежий ночной ветер ворвался в комнату. Даже не верилось, что где-то совсем рядом валяется уйма растерзанных людей и бродит, отыскивая способ достать нас, неугомонный оборотень.
Никакого движения. Я свистнул, пытаясь привлечь его внимание.
Оборотень возник передо мной, словно из-под земли. Где только прятался? Я проворно отскочил в сторону и завопил:
- Дункан! Он тут! Стреляй же!
Тяжелый болт попал полузверю точно в лоб. Несмотря на габариты, оборотня опрокинуло, и он, вскочив, с яростным рычанием заметался по поляне, молотя передними лапами себя по морде и мотая башкой. Я быстренько захлопнул дверь. Ничего людского в этом звере не осталось. Даже не верится, что Это когда-то было человеком.
-Дело сделано. Молодчина, Дун. Лучше бы и я не смог попасть. Точно промеж глаз. Что он все воет и воет?
Дункан потупился и не отвечал.
Я выглянул в окно. Оборотень как раз вытаскивал из себя арбалетную стрелу, зажав ее лапами. Это ему мало нравилось, но умирать он явно не собирался.
-Почему он жив, ты, скотина?!! – дрожащим от бешенства голосом спросил я, повернувшись к толстяку. - Ты же говорил, что серебро его убивает!
-Я ее снял….
-Что?!!
-Не надо на меня кричать, - еле слышно проговорил Дункан, - я снял цепочку. Ты просто не знаешь мою Молли….Она очень хорошая, но ревнивая. Она не простила бы мне.... Я думал, что может получится убить его и так. Если в голову…. Не всегда ведь в книгах пишут правду?
Я выхватил клинок и дико заорал. На мгновение мне показалось, что я убью его. Видимо и Дункану тоже так показалось. Он взвизгнул и кинулся к люку в подпол. Пока я в ярости рубил стол мечом, он, кряхтя и плача сползал по лестнице. Лестница стонала под тяжестью Дункана. И, естественно не выдержала его веса. Раздался громкий треск, звук падения грузного тела и из подпола полились жалобные стоны.
Не успел я дозлорадствовать и окончательно развалить стол, как дверь в дом тихонечко отворилась, и в комнату осторожно заглянул оборотень.
Не мой день. Я не закрыл дверь на засов. Выходка Дункана с цепочкой выбила меня из колеи.
Видя, что больше в него стрелять не собираются, оборотень осмелел, и заворчав неторопливо вошел в комнатку. Между его глаз чернела огромная дыра, но крови из нее уже не было. Рана чалачла затягиваться. Собственно, выход у меня был только один – заорав, я прыгнул в открытый люк. За жизнь, человек цепляется до последнего. Даже если осталось ее всего на несколько секунд.
Я приземлился точно на Дункана. И сильно вывихнул ногу.
-Я думал, что ты как перина, - морщась от боли сказал я.
В люке показалась голова оборотня. Он уже не торопился, понимая, что деваться нам некуда.
–Вставай, жирный. Пора нам с жизнью прощаться, а смерти "здрасьте" говорить, - я вытер вспотевшую ладонь о толстяка и поудобнее перехватил меч.
Но Дункан только скулил, слабо барахтаясь на полу.
Монстр зарычал и прыгнул вниз. Все, что я успел сделать, это отклониться чуть в сторону.
Его лапа все же зацепила меня. Я отлетел к стене, и крепко приложился к ней спиной и головой….

Когда я пришел в себя, то долго не мог понять, что случилось. Было тихо. Лишь где-то в темноте едва слышно дышал Дункан. Воняло зверем, но мы били живы. Я старался разглядеть, куда же подевался оборотень, но, прыгая, тот зацепил крышку подпола и тут теперь было совершенно темно. Я уперся рукой в пол, пытаясь встать, и угодил в теплый и липкий от крови мех. В панике я отдернул руку и затаился. Нет. Ничего. Тишина. Оборотень не шевелился. Я нащупал в углу тряпки и высек огонь. Сказать, что нам просто повезло – значит ничего не сказать. Прыгая, оборотень напоролся горлом на обломок лестницы. Который пробил горло чудовища насквозь.
Кое-как я выволок тело Дункана из-под мертвого монстра, и принялся шлепать толстяка по щекам, приводя в чувство. Ощущение было, что я хлещу кусок теста. Наконец Дункан застонал, отдернул лицо и попытался загородиться руками.
-Не бейте меня! Не надо! Где я? – он заплакал, не открывая глаз.
-Все там же. Дун! Мы убили его. Убили эту тварь! Вернее он сам себя убил, но я не могу понять как….
-Ах… Господи, - вздрогнул Дункан и открыл глаза, - это все же был не сон…. Боже мой…. Ты говоришь, что оборотень мертв?
-Ну да. Сам полюбуйся, - я поднес к трупу оборотня кусок горящей тряпки.
-Да. Не дышит. – с облегчением выдохнул Дункан, утирая взмокшее лицо, - Думаю, я понял, в чем дело. Так бы и не вспомнил - в голове все от страха перепуталось. Их еще убивает осина. Осиновый кол. Лестница была осиновой.
-Мне казалось, что это против вампиров, - с сомнением отозвался я.
-Да. И против них тоже. Но осина убивает и оборотней.
-Давай-ка выбираться. Очень уж тут воняет.
По уцелевшей боковине лестницы я кое-как вылез наружу. Мне пришлось снимать пояс и опускать его Дункану. Иначе толстяк ни за что не выбрался бы сам.
-Ты мне чуть руки не оторвал, Жирный Дун, - сказал я, потирая плечи и наклонился, что бы поднять лежащее около двери копье.
И тут он ударил меня в спину своим кинжалом.
Все верно. Не стой спиной к трусу или дураку. Общий враг мертв, и мы снова из соратников превратились в противников. Он даже не удосужился вынуть из меня клинок – так торопился выскочить наружу. Странное это ощущение – когда нож торчит у тебя в спине. Я медленно сел, стараясь лишний раз не тревожить спину. Если вынуть кинжал сейчас – то я просто изойду кровью, и умру от ее потери. Если оставить все, как есть – то могу промучится еще целые сутки. Если буду сидеть спокойно, естественно. Под стеганкой было липко и мокро. Но кровь скоро остановится. Главное дышать размеренно и неглубоко. Но дышать было больно. Видимо, кинжал задел легкое. В горле появился сначала вкус крови, а потом и сама кровь.
За дверью раздался шорох. Я не поверил своим глазам - Дункан вернулся. И притащил с собой очередной арбалет.
-О, какие люди, - поприветствовал его я, вяло махнув рукой, - что забыл?
-Таб. Я не могу просто так уйти. Я хочу, что бы ты понял меня. Ты унижал меня и бил… Меня всегда все били и унижали. Ты ведь и теперь, вытащил меня только для того, что бы продолжить издеваться надо мной, а потом убить?
-Конечно, парень. Я как раз собирался тебя прирезать, предварительно, вволю наглумившись.
Он не уловил в моем голосе сарказма.
И поднял арбалет.
-Я никому не могу отомстить за свои унижения. Потому, что все сильные, а я слабый. И ты тоже сильнее меня. Но я умнее. Я ведь сразу догадался, что ты все равно убьешь меня. И я тебя опередил. Но, все равно, я не брошу тебя мучаться тут. Это не по-божески и не по-людски.
-Естественно, жирный Дун. Я прекрасно понимаю твой альтруизм. Тебя будет мучить ночами совесть. Успокой ее, пристрелив меня поскорей. А то Молли тебя прогонит из кроватки.
-Еще мне нужен мой кинжал.
-Что, еще один подарок невесты? Вот тут я тебе помочь ни чем не смогу. Сам достанешь.
-Нет. Папин.... Даже сейчас ты продолжаешь издеваться надо мной, Таб. Ты и так умрешь теперь. А я хочу избавить тебя от лишних мучений, ведь самоубийство – грех, а я не хочу, что бы ты страдал, не смотря на то, что тебе самому сострадание чуждо.
Я плюнул в его сторону сгустком крови. От усилия, раненую спину пронзила боль. Я стиснул зубы и почти не застонал.
И тут мне в голову пришла идейка.
Толстяк все стоял в нерешительности, то опуская, то вновь поднимая свой арбалет. Действительно, курицы ведь не зарежет, если ему не помочь.
И я не стал больше ждать, пока он надумает избавить меня от мучений. В том, что он все же надумает – сомнений не было. Уж очень он не любил расставаться с подарками.
-Вот. А говорил – кровищи боишься. Хорошо учишься. Будешь так держать – станешь такой же сволочью, как я. Молодец. – говорить было тяжело, но я старался выговаривать слова непринужденно и бодро.

Я оттолкнулся от стены и уронил свое тело в открытый подпол, на полсекунды опередив метнувшийся мне вдогонку болт.
Оборотень был еще теплый…. Что ж, осталось проверить, правда ли его укус так заразен, как пишут в умных книгах?
В темноте я нащупал его пасть. Сунул в нее кисть и свободной рукой умудрился сжать его челюсти. Зубы оборотня были остры, как бритвы. Я, машинально, потянул прокушенную руку в рот и, сквозь вкус крови, почувствовал на языке характерный аромат сосновой смолы.... Внезапная догадка мелькнула у меня в голове....
И в тоже мгновение оборотень шевельнулся.
И я захохотал. Хотя нож в спине отзывался на мой смех пронзительно-холодной болью…
18.07.2006 05:05 - Кицунэ