История. Архив публикаций
  Я сижу в рубке в своем капитанском кресле. Расслабленно сижу и созерцаю экраны. Интересно, кто сказал, что космос черен, как самая безлунная ночь? Это вовсе не так. На огромном экране прямо передо мной разворачивается истинная картина спейса. Излучение звезд, этот лиловый солнечный ветер, который я ловлю своим парусом. Малиновым светятся соприкасающиеся электромагнитные поля, витым золотом и серебром мерцает струна гиперперехода. И все это находиться в постоянном движении. Буйство и хаос красок на безмерном холсте пространства. Итак, кто сказал, что космос черен, как самая безлунная ночь?.. Я нажимаю несколько кнопок мягко светящихся клавиатур, которые возникли прямо в воздухе между мной и экраном. Сегменты огромного светового паруса медленно раскрываются и кажется, что радужным серебром отсвечивает весь космос. Щелкнув отдельно расположенным, самым важным на корабле тумблером, я как бы сам мгновенно настраиваюсь на нужный сейчас лад. Поймав парусом солнечный ветер, я устремляюсь к призывно сияющей струнке перехода, и через минуту там, где я был, ничто уже обо мне не напоминает... …Я вынырнул со своей эскадрой из гипера и приблизился к нужной звезде как раз вовремя - флот Йорга только начинал разворачивать свои боевые порядки. Я мрачно рассматривал черно-красные махины, по форме напоминавшие вывернутые многоугольники. Интересно, каким же извращенным умом должна была бы обладать раса, чтобы придумать такой математический кошмар? Формы машин внушали тревогу не столько нашим знанием их предназначения, сколько своей чуждостью для мировосприятия обычного человека. Вокруг меня безликими тенями скользят мои адъютанты, офицеры штаба, и прочая положенная мне как адмиралу шушера. Я вызываю планету, подвергшуюся нападению. На моем экране возникает волевое, усталое лицо. - Президент Креттор, - я вежливо чуть склоняю голову. Сейчас вся его планетка зависит от меня, и он должен это помнить. - Адмирал Алланте, - он наклоняет голову и улыбается, кажется, даже искренне. - Итак, как мы и предупреждали, президент, - я киваю на параллельный экран, на котором четко вырисовываются боевые порядки гроздьев йорга. - Вижу, но вы сами понимаете, мы должны были хотя бы попробовать договориться с ними. Должны были быть использованы все дипломатические методы решения конфликта, - в голосе президента нет убежденности, и это понятно. Космоэскадра врага над планетой, а все, чего достигли люди Креттора - это с десяток спутников да пара пробных полетов на ракетах. Шансов отбиться самим у них - ноль. Мое лицо мертвеет, и я склоняюсь к экрану. Президент, находящийся за тысячи километров от меня, невольно отодвигается назад. - Они не люди, чтобы дипломатию разводить, они хладнокровные земноводные. Даже мы, близкие по сути гуманоидные расы, и то понять друг друга не можем, о чем же говорить с ними? Креттор опустил голову, и я имею возможность созерцать его лысый череп, отсвечивающий в ярком свете ламп его бункера. - Знаете, как они ведут переговоры? Они будут связываться с вами, и говорить название города, который будут уничтожать, а потом по всем экранам ваших же спутников связи будут передавать последние секунды города, затем будет следующее название и следующая трансляция, и так пока вы не примете их условия. Крупные города они все равно уничтожат, а потом, когда получат все, что хотят, на планету сбросят биологическое оружие и, сбив все ваши спутники, уйдут. Это будет конец цивилизации, Креттор. Я уже видел планеты, куда мы не успели. Там месяцами идут снегопады из пепла. Это страшно, президент, это очень страшно.- Мы согласны на Ваши условия, адмирал, - президент смотрит мне в лицо с отчаянной решимостью. - Тогда мы приступаем, - я, чуть повернув голову к застывшим позади меня офицерам, отдаю команду и все они устремляются к пультам, разбросанным по всей рубке.- Что нам делать, если вы проиграете? - президент вновь смотрит на экран с армадой Йорга. Его планета отстает по уровню технологий от нас где-то лет на 500-600, и он может только догадываться, кто победит. - На планете есть какая-либо религия? - спрашиваю я.- Да, - он удивленно смотрит на меня.- Тогда молитесь, - я выключаю экран связи с Креттором. Все нужное уже сказано и пора, наконец, заняться делом.Флот Йорга вытянулся клином, тогда как мой построился подковой. Их удар, наверное, со стороны выглядел ужасно. Мы встретили их, наш строй прогнулся, но не был сломан. Трассеры лучей, мечущиеся торпеды, сталкивающиеся с ними корабли, все смешалось в жаркой круговерти колоссального космического боя, и везде были взрывы, взрывы и взрывы…Спустя пять часов президент смотрел на меня с экрана чуть ли не с обожанием. - Это было нечто божественное, адмирал, - он явно и сам верил в то, что говорил.- В смерти нет ничего божественного. У нас огромные потери, погибла четверть моего флота, - мое лицо как будто закаменело. - Мы все скорбим вместе с вами, - президент явно почувствовал себя в своей тарелке и долго бы еще распинался о чувстве скорби и благодарности. Разумеется, на чужих, пусть и дружественно настроенных наемников ему было чихать.Он говорил разные благоглупости, приглашал на планету, выражал надежды на дальнейшее сотрудничество, пока я не прервал его.- Извините, президент, но согласно нашему уставу мы нигде не приземляемся и никого у себя не принимаем, так что ваше предложение гостеприимства я должен с сожалением отвергнуть. Мы сейчас спустим две баржы на поверхность вашей планеты в оговоренном квадрате, и вы, согласно вашей части договора, погрузите альберрит в них. Лицо президента чуть вытянулось, и он начал потирать подбородок холеной рукой. - Вы знаете, совету кажется, что цена слишком велика…- Единственное, что я знаю - то, что совет является вашей марионеткой, и что мне надо доукомплектовать свою эскадру до того как Йорга вернется сюда или на Цинеллию, или на любой другой из миров. И не торгуйте кровью моих людей, - последние слова я прошипел с такой холодной яростью, что Креттор побелел.- Спускайте баржи, я убежу совет, - согласно кивая, сказал, наконец, он. Я дал ему сохранить лицо вежливым ответом о моей искренней убежденности в том, что ему это удастся.- Насчет доукомплетовки вашего флота, адмирал. Быть может, наши лучшие офицеры могут оказаться вам полезны? Они готовы работать даже в качестве простых матросов, причем мы сами будем платить им. Для вас это был бы наилучший вариант, - президент был сама любезность.- Знаете, каждая цивилизация блюдет свои интересы, и промышленно-технический и прогрессорский шпионаж никто не отменял. Простите мою откровенность старого вояки, но все обстоит именно так.Президент состроил грустно-обиженную мину. Дальнейший разговор, пока грузились баржи, был просто взаимной данью вежливости. Меня всегда поражал людской эгоизм. Их только что спасли, а они уже пытаются обманывать и торговаться. Впрочем, таковы люди, и то, что они родились на разных планетах и дети разных рас, ничего не меняет.Я со своей эскадрой нырнул в гипер-струну, как только две баржи с альберритом пришвартовались у моего корабля. …Вынырнул я у двойной звезды, имеющей одну единственную безжизненную планету. Здесь никогда и никого не надо было защищать, просто в этом секторе галактики тут было идеальное место для рандеву. У планеты меня уже ожидал флот Йорга в полном составе. На вновь вспыхнувшем экране появилась огромная зеленоватая рожа земноводной рептилии. - Ну, привет, адмирал Алланте, чего ты там надыбал? - рожа расплылась в подобие улыбки.- Две баржи с альберритом, Максим, но умаялся я с ними до ужаса.Я протягиваю руку и отключаю самый важный тумблер на моем корабле. Тумблер голограммера. Первыми исчезают все мои адъютанты, ординарцы, офицеры, и рубка моего дредноута резко сжимается до кабины управления космо-яхты, каковой мой кораблик в принципе и является. Я смотрю, как на обзорных экранах исчезает мой флот и флот Йорга. На экране связи вновь возникает теперь уже настоящее, с элегантной бородкой и очками в золотистой оправе, лицо Максима. Он, держа фляжку с чем-то необыкновенно дорогим, чокается сначала со мной на своем экране, затем с баржами с альберритом и делает хороший глоток. Я, улыбаясь, киваю ему и откидываюсь в удобном кресле…С чего все началось? Максим, тогда бедный, но гениальный инженер, придумал голограммер, прибор, позволяющий создавать почти совершенную иллюзию не только в оптическом, но даже и в радио диапазоне. А я, тогда бедный актер и сценарист, придумал, как его использовать. На двух тогда старых и почти аварийных яхтах мы установили два прибора-голограммера со специально записанной нами программой. Прием был великолепен и прост: на слабую планету, только что вышедшую в космос, нападают какие-то жуткие земноводные, и тут появляется рыцарь в белых доспехах, то бишь адмирал Алланте. Сцену битвы мы варьировали от планеты к планете, заработки были просто фантастические. Платили за защиту мне очень хорошо. Никто из глав государств и планет, что мы посетили, и подумать не мог, что их так разыграли. Вот, в принципе, вкратце и все.Мы с Максом могли бы выйти на пенсию хоть завтра, наших миллионов хватило бы и внукам и правнукам. Но когда Макс заикается об отдыхе, я всегда настаиваю, чтобы мы продолжали. Я мотивирую это разными факторами, но на самом деле причина-то одна.Мне дико нравиться роль героя, зашиты и опоры человечества, вот мы и продолжаем…20.06.2006 09:23 - Кекки Туотли
|