История. Архив публикаций
 "Что кончится раньше? Жизнь? Ожиданье? Возьми все свое. И иди... Тому кто уйдет безвозвратной дорогой. Спасенья тому и открытий. Оставшимся - - только забвение". 6 мая. …-Нет, завтра я не могу, у меня деловая поездка. Потому только для Вас и только сейчас я отдаю эту чудесную вещь всего за полцены… 6 мая. …-Дорогой, я собрала твои вещи. -Чудесно, дорогая, а я взял билет. На завтра, на 15-04. -Умоляю, будь осторожен. Береги себя. Там же эпидемия! -Обещаю, родная, я буду очень и очень осторожен…. -Эпидемия! -Это моя работа, солнышко…. 6 мая. …-Эх, дом увидишь, счастливый… А мне до пенсии еще три года…. -Да что я в этом собачьем дому делать буду, едрен-крантон? Я ж там лет двадцать не был! И дома-то почитай наверное нету… -Дурак ты. Родные места увидишь, а там, чем черт не шутит – найдешь себе вдовушку…. 6 мая. …-Алле! Вокзал? Назавтра до Санда… Дополнительная? Только дополнительная? В 15-04? Билет в первый класс. Один. Как нет в первый? Да хоть родите! Господин рыцарь велел ему первый класс брать! Что?!! общий?! На шестерых?!! Что же, Его Благородие будет со всяким быдлом теперь трястись? Да провалитесь вы в преисподнюю с вашим графиком. Да! Беру! На завтра. Один!... 6 мая. …-Михелен! Совушка моя! Завтра едем в Санд к нашей милой Мадлен! Я только что с вокзала! Не смей трогать билет, несносная птица! Пусть его кондуктор трогает… 6 мая. …-Так беретесь за работу? -Да. -Тогда не медлите. Вот ваши документы. Вот билет до Санда. На дополнительный прямой рейс. Карета №13. 7 мая. 14-50. (время сервера) Вокзал Кепитал Сити. У кареты №13 толпятся пассажиры: Благообразный мужчина в возрасте, с саквояжем – по всей видимости доктор; солидная дама с клеткой в которой восседает сова (у птицы на лицо все признаки авитаминоза, застоя крови и дурного пищеварения); статный молодой человек с новенькими рыцарскими регалиями; торговец, словно крепостной стеной окруживший себя баулами; пожилой воин в ветеранском плаще и молодая рыжеволосая девушка в темной одежде. 7 мая. 15-00. «Уважаемые пассажиры! Рейс №13 «Кепитал-Санд» отправляется через четыре минуты. Просьба пассажиров занять свои места. Провожающим – покинуть карету…». 7 мая. 15-23. Карета «Кепитал - Санд» -Эээ… Крэд, - неожиданно хрипло произносит толстяк, сидящий напротив Галены - Талер Кред. Галена отрывается от газеты и в недоумении смотрит на него: - Простите? -Хи-хи. Кхэ-кхэ, - то ли хихикает, то ли заходится в приступе кашля коротышка, - меня так зовут. Талер Крэд. Правда, смешно? Подходящее имечко для торговца, не находите? - Крэд широко улыбается, видимо приглашая Галену, разделить его веселье. -Просто поразительно, - сухо отзывается Галена, обремененная узами вежливости, и делает попытку снова уткнуться в газету. -Голос сорвал, - жалуется толстяк, - тщательно прокашливаясь, – Торговля – дело громкое. Вот Вы, к примеру, наверное, думаете, что нам, торгашам, денежки просто так достаются? Ага! Вот! И все так считают! Но знали бы Вы, как я устал! Кареты, клиенты…. Клиенты, кареты…. 7 мая 17-02. Седоусый ветеран, изо рта которого ощутимо несет луковым соусом и кислым винным перегаром, что-то с жаром пытается объяснить сидящему рядом воину в рыцарском плаще: …-На кулак ему лучше не попадаться, едрён-крантон! Ох и крепок был… ПГ про меж костяных наростов вдарит, так тот спирали по Логову только вьет и пищит, что твоя неваляшка: «Мама»!... Вот это был Человек! А сейчас… ТЬФУ! Рыцаря окутывает облако лукового запаха изо рта ветерана. 7 мая 19-33. Ах, маэстро! Вы всенепременнейше обязаны осмотреть мою Михелен! У нее - глисты! Ах, ну что Вы говорите! Не совий врач? Людской? Право же – какие пустяки! Вы же обязаны по клятве… э-э-э… Герострата помогать всем живым существам! Как – «необучены»? Ничего, я Вас сама научу. Все просто. Главным хватательным аппаратом Совы является КЛЮВ. Чуть ниже произрастают не менее важные КРЫЛЬЯ… 7 мая 22-40. И так до самой ночи. Темнеет. В карете нет спальных мест. Пассажиры начинают клевать носами. Ветеран уже вовсю похрапывает. Остальные пытаются уснуть. Только торговец поглядывает в окно, силясь рассмотреть проезжаемую местность в сгустившихся сумерках. -Одно и тоже, - вздыхает он и отворачивается, - пыль-пыль-пыль. 8 мая 03-17. Раздается хруст, карету резко трясет, она сильно оседает передней частью и останавливается. -Боги! Мои эликсиры! – ужасается мгновенно проснувшийся толстяк, безуспешно пытаясь удержать баулы, съезжающие с опасно накренившихся верхних багажных полок. Тяжело шмякает. Потом звякает. Яростно пахнет аптекой. 8 мая 03-17. Переполненные баулы лавиной катятся с полок. Отчетливо слышен басовитый мат ветерана и не такие членораздельные реплики остальных. Истерическое кудахтанье заточенной в клетку совы завершает незамысловатую картину ДТП. У кареты сломана передняя ось. Обод одного из колес расколот. Второе осталось на перекошенной оси. 8 мая 3-20. -Разорен! – всхлипнул толстяк, ощупывая промокшие бока сумок, - пущен по миру! Галене, придавленной совокупным весом баулов и дородной дамы, происходящее кажется дурным сном. Рыцарь молча выпрыгивает из накренившейся кареты. У его ног, в лунном свете, ветер играет клубами красноватой пыли. От горизонта до горизонта одно и тоже: пыль и ветер. Ветер и пыль. Из покосившейся двери осторожно выглядывает торговец: - К-как вы думаете, это надолго? Его взгляд останавливается на кучере, неподвижно лежащем на дороге: - Святой Меркурий, - бледнеет Талер. – Доктор, скорее сюда! Собственно, доктор, может только засвидетельствовать смерть бедняги. От толчка тот свалился с козел и сломал себе шею. -Ненавижу эти буржуйские штучки-дрючки. Раньше вона, лошадей запрягали. И люди не убивались почем зря. И ни ломалось ничего… А тута что делать? – ветеран озадаченно пялится на поломавшийся автоматический экипаж. -Сначала нам стоит похоронить… его, - доктор застегивает саквояж и поднимается от тела. Ему почему-то неловко от того, что он даже не знает имени молодого возницы. Неподатливая, слежавшаяся земля не хочет принимать тело. Копать тяжело. В дело идут кинжалы, которыми Рыцарь и ветеран рыхлят и долбят землю, Галена с Талером отбрасывают ее руками. Доктор пытается привести в чувство даму. В отличии от своей совы, хозяйка тяжело переносит наличие трупа. Наконец могила готова… В холмик Рыцарь втыкает короткий клинок покойного и салютует своим мечом. Ветер охотно принимается за старую-новую игру – сдувать пыль с очередного холмика. Пыльные змеи скользят с верхушки могилы вниз, извиваясь и переплетаясь. Ни единого пригорка ни должно быть. Ни единого овражка. Это закон ветра. Тут его владения…. 8 мая. 4-09. -Думаете, нас скоро найдут? – заискивающе осведомляется толстяк у ветерана. Ветеран кажется ему надежным малым, и он не такой неприступный и надменный, как рыцарь. -А с чегой-то ты вообще взял, что нас искать станут, едрён-крантон? -То есть как - «не станут»!? – в разговор вмешивается дама, на которую доктор извел половину своих запасов нашатырного спирта. Глаза ее красны и слезятся, - я им покажу – «не станут»! Я жаловаться буду! У меня первый бывший муж – бывший второй министр, между прочим! Я знаю, что надо делать! Надо разжечь костер. Он отпугнет хищников и даст ориентир поисковым группам. Ну что вы стоите? Наберите же дров! -И при неровном свете пламени костра садиться писать жалобу, что бы передать ее с первым попавшимся стервятником кому следует? – буркнула Галена. -Уходить надо, - это первая фраза, которую попутчики слышат от Рыцаря, - берите самое необходимое из вещей и – уходим. -А костер… -Песок не горит. Во всяком случае этот. Можно было бы разобрать карету, но огонь привлечет Пустынников. Оставаться нельзя. Хотя, - рыцарь взглянул на приготовившуюся к отпору даму, - не настаиваю. Желающие могут оставаться, и делать то, что им заблагорассудиться. -Михелен, они сумасшедшие! Они хотят, что бы мы шли через пустыню пешком! Тысячи миль по песку, под носом у диких зверей! Недели под палящим солнцем без кофе и провизии! Безумие! – Дама негодует, но все же лезет в свои сумки и начинает решительно отсортировывать вещи: ридикюль, клетка с совой, зонтик…. Галене собираться просто. Она закидывает за спину небольшой вещмешок – свою единственную поклажу. Берет щит, но потом передумывает и решается его оставить – тяжел и громоздок. А вот шестопер цепляет к поясу. Глаза шарят по пустыне. Песок… Песок… Неприятное место. И даже под ногами не поймешь что, то ли крупная пыль, то ли мелкий песок. Торговец, понявший, что даже тот товар, который уцелел при крушении, придется бросить, пытается заламывать руки и причитать. Но, видя, что остальные уже собраны и собираются уходить, хватает сразу три баула. Нести их неудобно, и он спешно перекладывает содержимое одного в два других. Баулы раздулись и готовы лопнуть. Талер с трудом приподнимает их. -Ах, чуть не забыл! – торговец хлопает себя по лбу и скрывается в карете. Через полминуты он появляется вновь, неся саблю-ласточку под мышкой. Оружие не вяжется с его совершенно обывательским обликом. Рыцарь только презрительно кривится: -Лишнее сами тащить будете. Брать только необходимое. 8 мая. 04-55 Группа трогается в путь. 8 мая. 5-59. Первый привал. -А кто такие, эти Пустынники? – спрашивает дама борясь с отдышкой. -Грабители. Насильники. Убийцы. Нелюди, в психологическом смысле. Они пьют кровь тех, кого поймают, - почему-то шепотом говорит Талер. -О!!! – всхлипывает дама. – Мы должны идти всю ночь. И весь день тоже. Мы с Михелен не хотим, что бы насильники пили нашу кровь! – она даже делает попытку подняться, но сбитые ноги не держат ее. -Да бросьте вы панику поднимать! Нужна им наша кровь как будто, едрен-крантон! Головы оттяпают, и все дела. Ну, и оберут до нитки. Рыцарь странно смотрит на ветерана и вроде как ежится непонятно от чего…. 8 мая. 6-15. Идти трудно и неприятно. Ветер норовит швырнуть в глаза и нос очередную порцию пыльного песка (песчаной пыли?). Лица у всех по самые брови закрыты платками, которые обнаружил в сумках торговец, очередной раз вынужденный облегчать свою поклажу. Талер уже совсем было решил выбросить ненужные, как ему казалось, платки, но Рыцарь вовремя остановил его. 8 мая. 8-41 Солнце печет уже невыносимо. Дама раскрыла зонтик. Ей и сове худо. Они сейчас очень похожи друг на друга: обе взлохмаченные, дышат тяжело, головы склонены в бок. -Оставьте Вы её, дамочка, - советует ветеран. – Тяжесть-то какая. Все равно ведь подохнет. Дама сначала непонимает смысл его фразы. Но ветеран не унимается: -Или выньте ее, а клетку бросьте. Пусть своим ходом летит. Тут до дамы доходит. Она тяжело дышит и яростно смотрит на ветерана, не в силах от усталости и возмущения вымолвить ни слова. -Так я и говорю – бросьте. Тяжело ведь. Вы, дамочка не первой свежести. То есть уже пожилая вполне и солидная, Вам бы не по песку скакать а… -Хам! – наконец справившись с отдышкой, выдыхает дама, - мерзавец! -Едрен-крантон! – огорчается ветеран, - наше дело – солдатское. Я ж как лучше хотел… А она сразу «хам», черная кость… Ну и тащите свою кикимору. На ужин у нас мясо будет как-нибудь. -Что Вы такое говорите?! Съесть мою Михелен?! У нее в роду больше лордов, чем дырок на Вашем заслуженном плаще!... 8 мая. 9-00. -Привал, - командует рыцарь, снимая свой платок, – Будем днем отдыхать, а ночью идти… 8 мая 9-00 – 18-00. Девять часов ада. Попытки уснуть на сковородке остаются попытками. Сна нет. Иногда накатывает забытье, но они не приносит облегчения. Даже из-за той грани сознания чувствуется, как палит солнце. Такой отдых лишь выматывает. Ни деревца, ни холмика, ни овражка…. 8 мая. 17-45. К вечеру околевает сова. Доктор говорит даме, что это последствия теплового удара. -О-о-о! Бедная моя Михелен! У нее прабабка была полярной совой. Она совсем не создана для такой адской жары!... Ветеран услужливо выкапывает могилку для несчастной птицы. О том, что бы ее съесть речи он больше не ведет. Есть не хочется вообще. Дама рыдает в его видавший виды плащ. Рыцарь тщательно следит, чтобы спутники поэкономнее расходовали скудный запас воды. Несколько раз торговец отбегает в сторону от лагеря и просит остальных отвернуться – мол, у него понос. Галена пару раз незаметно обернулась - торговец сидит орлом. Может и вправду – понос?... 8 мая. 18-30. Торговец странно бодр. Галене кажется, что от него пахнет аптекой. Галена подхватывает чахлый кустик – пытается его жевать, но тут же выплевывает. Горький и сухой. Хочется пить. Ни каких ориентиров. Ни каких надежд. Во фляжке почти пол-литра воды и все труднее заставить себя… 8 мая 19-00 – 21-00. Благодатные часы, когда несколько спадает жара, и голова и тело возвращаются к жизни. Этакий отпуск в рай. Дама уверена, что завтрашнего дня ей не пережить. Глядя на нее трудно с этим не согласиться. 8 мая. 21-10. -Подъем, - командует рыцарь. Его ненавидят, за то, что он произносит это слово. Все ненавидят. Ненавидит себя за это и он сам. -Долго нам еще идти? -Если как сегодня – не меньше четырех дней. -А если честно? -Неделю - с каждым днем идти будет все тяжелее. -Но у нас воды не хватит и до утра. -Значит завтра днем мы умрем. Или послезавтра. -Если бы мы остались в карете!... -То были бы уже мертвы сейчас. -Ты, хватит тут баб пугать, лорденыш, усекаешь, едрен-крантон? Тебя послушать мы уже все давно мертвы! -Да. Некоторые из нас были мертвыми еще до того, как сели на эту злополучную карету, - рыцарь пожимает плечами и отворачивается. -Мы завтра воду найдем. Верно говорю. Тут ненастоящая пустыня. И тут колодцы есть. Только их найти надо, едрен-крантон. -Дурак, - говорит рыцарь, - не найдете Вы тут никаких колодцев. Ветеран недобро на него смотрит и что-то бормочет себе под нос. -Ах, только не ссорьтесь, - умоляет дама. -У нас и без этого очень трудное положение. 8 мая. 21-17. Проклятое солнце ошпарило тело даже сквозь одежду. Галена кривиться при каждом шаге. -«Не ссорьтесь» - ха, хорошее предложение. Сейчас она была готова выцарапать глаза любому, кто осмелился бы ей как-то неугодить. К счастью, всем не до чего. Тем более – не до нее. Все идут молча. Дама непонятно зачем раскрыла свой зонт. Ветеран при каждом удобном случае ищет колодцы. На каждом привале он пытается их копать. Результат почти всегда один – пыль. Иногда – песок. Торговца все еще донимает понос и уже не только Галене это подозрительно. 9 мая. 01-12 Торговец сошел с ума. После очередного приступа своего таинственного поноса. Он не смеялся, не провозглашал себя Императором Темных Земель и не разговаривал со своими ботинками, как с особами королевских кровей, но Галене факт его сумасшествия очевиден сразу. От лагеря отошел нормальный человек. А вернулось только его тело. А может, это сошла с ума сама Галена. Боже, как жарко и как хочется пить…. Неправильная пустыня. В правильной по ночам должно быть прохладно, и должен идти дождь… Дождь… Дождь… Всю ночь. Доктор тоже чувствует, что кто-то в отряде сошел с ума. Галене чудится, что губы доктора шепчут молитву. Остальные ни чего не заметили. Им все равно, сошел с ума кто-то или нет. 9 мая. 02-18 Очередной привал. Воды больше нет. Ни у кого. Рыцарь допивает свою воду последним. У Галены на миг возникает ощущение, что он предложит глоток ей или даме. Но нет. Не предложил. Выпил сам. Да и черт с ним. Это же его вода. Хотя мог бы и предложить. Она бы, понятно, отказалась, но…. А может, не отказалась, а отпила бы глоточек. Крохотный. Да. Отпила бы, так приятней…. К черту глоточек! Они бы выпила все. До капли. Вобрала бы в себя влагу до последней молекулы. Ветеран что-то фальшиво насвистывает и копается в пыли, словно потерявшийся ребенок. Ищет воду. Рыцарь не выдерживает: -Прекратите же Вы, наконец! Непонятно, что следует прекратить ветерану – копать или насвистывать? Но ветеран и не уточняет. Он продолжает свистеть и ворошить пыль. -Старый нудный ублюдок. Как Вы меня бесите, - пытается сплюнуть рыцарь, но слюна настолько вязкая, что плевок его падает ему же на сапоги. Он в сердцах машет рукой и отворачивается. Пожилой воин уже на ногах. Он хватает рыцаря за плечо, разворачивает к себе и бьет кулаком в лицо. Рыцарь падает, но тут же вскакивает. Лицо его разбито. В руках - меч. Ветеран в ответ достает широкий и тяжелый нож, похожий на хищную рыбу, совсем неуместную в пустыне. -И ты туда же: «дурак», «ублюдок», черная кость…Ты мне сразу не понравился, Твое Благородие, - ухмыляется ветеран. От него по-прежнему пахнет луковым соусом и вином. Вернее – снова пахнет. Некоторые люди пахнут своими профессиями. В небе, во весь рот, оскалилась луна. Видимо, она довольна. Ведь Луне в пустыне очень скучно ночами. -Господа, прекратите немедленно! - встревает между ними Доктор и попадает под удар меча рыцаря. Тонкое лицо рыцаря бледно. Только кровь из сломанного носа все еще стекает по подбородку и на рубаху: -Довольны, дурак? Талер странно посмеиваясь бормочет: -Двое в драку, третий – в землю. Земля-земля, прими, что дала…. Двое в драку третий в…. Дама обмахивает лицо доктора своим платком и пытается укрепить над ним свой нелепый зонт. Доктор стонет и кривит губы. Потом его тело выгибается и дыхание переходит в долгий и затухающий хрип. Он мертв. Теперь он знает наверняка, кто именно сошел с ума. Но Галена не решается у него спросить. Копая могилу, рыцарь ломает о спекшуюся в твердую корку пыль свой меч. На грудь покойного кладут его саквояж и слегка присыпают пылью. Галена завидует этой пыли. Она сейчас пьет. Свежую вкусную кровь. Совсем как Пустынники. Интересно, это легенда?... 9мая 03-01 В голове две мысли. О воде, и о том, что уже, скоро взойдет солнце. И еще, смутное ощущение того, что недавно произошло нечто неприятное. Но вот что именно уже и не вспомнить. Кажется, кто-то умер. Или торговец сошел с ума. Наверное - торговец…. Или это из другого сна? Все изнурены переходом. Ночь не принесла облегчения и не приблизила к спасению. Хотя… Смотря что теперь понимать под спасением. На Даму страшно и неприятно смотреть – кожа на лице обвисла, волосы всклокочены, как у ведьмы. Галена подсаживается к торговцу: -Талер, вы совсем не пили воды. -Это потому, что у меня ее нет, детка. И не было. Вода – дешевый товар, не так ли? Зачем торговцу ее везти с собой? Хи-хи, кхэ-кхэ. Да и зачем вода тому, кто скоро станет песком? Из тебя и из меня, из всех нас, скоро сплетут песчаные косы. Мы станем легендой. Легендой, которую никто не слышал. -Как вы держитесь, Талер? Что вы пьете тогда? Вы же не можете не пить? -Оставьте меня в покое! Я разорен! Я ведь уже говорил ведь вам это? А… Какая теперь разница? Что вам надо от старого толстого Талера? – вспыхивает торговец, словно разум на миг вновь возвращается к нему, – Вы хотите знать, что я пью? Вам это так интересно? Мои эликсиры, вот что! Эликсиры, за которые я платил серебром и за которые я хотел выручить золотом! Я их пью, деточка. Пью, как простой скисший чай. Они мерзкие на вкус. Верно испортились, по такой жаре. По три флакона, что бы утолить свою жажду. Крошечный глоток – это день трудов. Флакон – неделя. Я пропиваю свою жизнь, дорогуша. Пропиваю себя. Глоток за глотком. Но тебе я не дам ни капли. И им тоже не дам. Вы – недостойны. Никто из вас не достоин. Вы злы. Вы убиваете. Вы топчите. Вы заманили меня сюда, а сами решили завтра умереть и бросить меня одного, - Талер выхватил свою саблю, и Галена отшатнулась, но торговец широко размахнулся и отшвырнул оружие прочь,- Злая вещь. Долой…. А… Мои эликсиры мерзки на вкус, как и моя жизнь. Каждый глоток, как вечер любви с прокаженной старухой, каждый глоток, как бессонная ночь у кроватки ребенка-уродца…. Пить надо очень осторожно. По чуть-чуть. Каж… -Вот дерьмец, едрен-крантон, - ветеран пинком валит Талера в пыль, - У него полные сумки питья и он говорит, что не даст его ни кому. Сукин сын! Ну-ка посмотрим, что ты тут припас… -Не смей трогать мою жизнь! – корчится в пыли торговец. -Ага! Да тут запасы на месяц! Налетай, ребята! Небоись, мы на службе какого только дерьма не потребляли…– ветеран выхватывает из сумки фиал за фиалом и не глядя на этикетки пьет один за другим. Наконец напившись он осоловело оглядывается, утирает рукавом губы и сплевывает в пыль. Слюна его ядовито зеленая. Это отчетливо видно, хотя луна почти зашла. - Ну и дерьмо…. -Хи-хи, - посмеивается Талер, - встала тебе поперек горла моя жизнь. Кхэ-кхэ... Ветерану становится плохо. Он со стоном садиться, его обильно рвет. Прямо на плащ. -Жжет, - жалуется он, - все горит огнем… Воды… Рыцарь на всякий случай забирает у него оружие. Хищная рыба тонет в складках его одежд. Ветеран не обращает на это никакого внимания. -Пора идти. И так потеряли кучу времени, - рыцарь ни на кого не глядя встает и идет на восток. -Постойте! Он же не может ходить! – пытается остановить Рыцаря Дама. -А я не могу ждать, - не оборачиваясь произносит рыцарь. -Но мы можем его нести! Мы не имеем права бросать его тут! Талер, похожий теперь на злобного, бесноватого карлика хихикает над своей сумкой, попивая очередной эликсир: -Луна снаружи – солнце внутри. Что не сожжено за день сгорит ночью. Кхэ-кхэ..., хи-хи…. Он подхватывает свою сумку, и как огромный паук, подпрыгивая, семенит вслед за уходящим. -Дочка, не бросай меня тут, - ветеран силиться приподняться, но его сотрясает жестокий приступ рвоты, Галена с досадой смотрит то на даму, то на ветерана, то на удаляющуюся все дальше пару. -Что это? Вы слышите? – неожиданно говорит ветеран, - воет что-то… Шшшшокалы, -шепчет он, - за мной пришли. И за Гансом… А я им так скажу: Уходите! Ганса нету! Проваливайте, едрён-крантон. Ша! Вот я как им скажу! Дочка… Не бросай меня тут…. -Не брошу отец, - Галена резко опускает свой шестопер ему на лоб. Дама с ужасом смотрит на ее забрызганное кровью лицо. Дама хочет что-то сказать, но язык не слушается ее. Дама мычит… 9 мая. 03-23. Галена наклоняется над трупом, но что она там с ним делает даме уже не видно – все еще ночь. Из далека, с той стороны, куда ушли рыцарь и торговец доносится вой, визг и крики. Ночью звуки легки, как шаги вора. И даже отсюда слышно, что это крики поражения. -Ветеран был прав – шакалы. Нам туда, - кивает Галена на запад. - Пойдемте. Вой приводит даму в чувство: -У них же нет мечей, - шепчет она, - а у вас есть оружие. Вы могли бы им помочь… -Могла бы. Но им не чем мне заплатить. -Ты – Дьявол, шепчет дама. Ты порождение Тьмы и Бездны…. -Я – наемница. Иногда – проститутка. Иногда – наемная убийца. Иногда и то и другое вместе. Я отличаюсь от людей, склонных делать бесполезные поступки. Я оказываю только платные услуги. -А… -Его я избавила от мучений. У него было, чем оплатить эту мою работу. -Что же Вам дал этот несчастный? -Он назвал меня «дочкой», хотя большинство мужчин, даже умирая, называли меня «сукой»… 9 мая. 16:22:03 -Смотри, какая сука, Атаман! Жаль, что дохлая. Ну что, будем пить кровь или просто оберём до нитки? Атаман хохотнул, и ударил каблуками в бока своего коня. Спустя несколько минут Пустынники скрылись за горизонтом, оставив после себя лишь облачка пыли. Ветер с удовольствием принялся за привычную работу – плести из них песчаные косы. 02.06.2006 10:07 - Кицунэ
|