История. Архив публикаций
 Благими намерениями умащена дорога в ад Не помню кто, но великий  Они встретились поздним вечером, среди благоухающей зелени последних дней весны. Над ними склонился пушисто-растрепанный ясень, под их ногами мягко пружинила трава, несколько стебельков которой были орошены каплями ее слез. Он сжимал ее руку, дивно стройный и светловолосый - казалось, от него исходило сияние отраженной полной луны. И она, та, что плакала, тоненькая, но высокая, с густой темной волной волос и широко раскрытыми глазами, полными слез и невысказанных слов. Человек и эльф, темное и белое, инь и янь. А над ними в далекой вышине светил Менельвагор, звездный меченосец, странствующее созвездие. Время остановилось, его для них просто не было. Слова уже были сказаны и были поняты каждым из них по-своему, впрочем, как и всегда. Они решили расстаться, так чаще всего делают влюбленные, и они не могли разойтись сейчас, влюбленные никогда не могут этого сделать. Каждый уже чувствовал потерю, хотя они еще не могли с нею смириться. Он попытался что-то сказать, но она, легким движением приложив свою маленькую ладонь к его губам, остановила его. Ее собственные губы прошептали «не надо» а затем, коснувшись его губ, быстро отпрянули. Потом она ушла…Незадолго до этого…- Ты понимаешь, кто он, вернее что он такое? - ее мать была истерически-строга, такое состояние тоже возможно.- Да, я знаю, кто он, – она держалась из последних сил.- Мало знать, надо понимать. Он эльф. Бессмертный. Старше тебя лет на пятьсот. Между вами пропасть. Представить можешь, сколько женщин у него было до тебя, и сколько будет после? - мать была безжалостна. - Не на пятьсот, пыталась защищаться она. - А на сколько, на триста? - ехидно осведомилась мать.- А это так важно? - спросила она, глядя на мать в упор.- А и вправду не важно, - неожиданно согласилась та. - Он ведь воин, странствующий меченосец из перворожденных, такие могут и не жить долго. Мало ли случаев в жизни воина, - добавила она, многозначительно посмотрев на дочь.- Как ты можешь так? - она уже тихо плакала. - Я знаю, что такое муж-воин, - мать была безжалостна, - вечное ожидание и страх, что однажды он не вернется. Тебе это нужно? - Нет, я уговорю его, мы осядем в одном из их поселений, - она чуть улыбнулась сквозь слезы, представив на секунду свою мечту, тихий скромный дом с мужем и парой чуть остроухих малышей.- А ты уже за него решаешь? Ты сможешь заставить его отказаться от его собственной жизни? - Мать, усмехаясь, покачала головой. – А ты уверена, что он согласится? И даже если так, что будет с тобой через 30-40 лет, когда от твоей красоты не останется и следа, а по их эльфийским меркам пройдет всего 3-4 года? Ты достояна лучшей участи, дочь.- Он не бросит меня, - девушка даже притопнула ногой, но плакала уже не переставая.- Не бросит, - согласилась мать, - но то будет не любовь, а жалость. Хорошее чувство, замена любви в старости. Твоей старости, - тихо добавила она…Девушка рыдала, упав на кровать, копна смоляных волос прикрыла ее глаза, и мир казался покрытым тьмой…Через много лет после этого…Она стояла во дворе и внимательно рассматривала путника на вороном жеребце. Когда светлый эльф остановил коня прямо перед ней, она низко поклонилась, едва не коснувшись стремян седыми волосами. Эльф попросил воды и теперь пил из берестяной кружки ледяную колодезную влагу, а прозрачно-серые серьезные глаза внимательно наблюдали за ней, ее домом, и лугом. Казалось, эти глаза замечали все. Ее муж вышел из-за стены сарая, тоже немного кособоко поклонился эльфу и стоял набычившись. Когда эльф отъехал, муж, мрачно посмотрев ему вслед и процедив что-то неприятное сквозь зубы, повернулся к ней. - А ты чего старая? Чем остроухих поить, налила бы эля мужу. Поминая его тяжелую руку, та поспешила выполнить приказание.Муж пил до конца вечера, набирался и набирался, не останавливаясь. А она вспомнила, как однажды он сказал при ней такому же пьяному соседу, что «надираюсь, чтобы на бабу залезть, без этого ее-то и не захочешь, ишь раздобрела». Но сегодня он на нее не залез. Он вообще не добрался до кровати, а она ушла молиться и благодарить…Она благодарила Валаров, благодарила долго в тот вечер, под конец ее жизни они сжалились над ней, и сделали так, чтобы ОН не узнал ее, принимая тонкую берестяную кружку с ладони, накрывшей его губы тридцать лет назад…25.05.2006 03:48 - Кекки Туотли
|