История. Архив публикаций
 «Точка, точка, запятая – вышла рожица кривая…» Лоснящаяся блестящей жирной оболочкой капля, улучив момент, плюхнулась на девственно чистый лист бумаги. Это вывело автора из оцепенения. Он устремил задумчивый взгляд на сие непотребство и, покусывая краешек длинной челки, попытался придать этому случайному произведению абстрактного искусства идейное содержание. Окунув кончик пера в дрожащее чернильное тельце, провел несколько нечетких линий. Получилось что-то очень похожее на иероглиф. Разве что, какой-то не в меру упитанный. Но тоже вариант. «Жапонизм – это так модно и изысканно. Но уже где-то было. Опять обвинят в плагиате, или еще в чем похуже. Разные хокку, когда-то казавшиеся изящными диковинками, были безбожно затасканы не в меру ретивыми любителями родной словесности, отчего опошлились и потеряли былую прелесть. Снова отругают, а ведь так не хочется». Еще пару линий, и растерзанная клякса стала напоминать силуэт толстого забавного лилипута, потешно растопырившего в стороны кривоватые ручки-ножки в немом недоумении. «Точно. Писать надо что-то интересное и непременно юмористическое. И приключенческое. Тогда читать работу будет увлекательно не только тем, кого по роду занятий обязали к прочтению, но и обывателю, случайно на нее наткнувшемуся». Вредная память опять некстати выудила из прошлого образ ехидного критика, по коже автора поползли мурашки. Призадумался. «Нет, нельзя. Это «ширпотреб и форумный анекдот». Непременно осудят, а то, еще чего доброго, и в печать-то не примут. Мол, такого добра у нас и без вас хватает. И кому какое дело, что «пипл хавает», тут ведь не стенгазета, а издательство. Для высококультурных людей. Понимать надо». Рука, повинуясь скорее привычке, нежели желанию, потянулась к истлевшему в пепельнице окурку сигареты. Автор обжегся. Вздрогнул. От резкого движения с кончика пера сорвалась капелька поменьше и изящно приземлилась по соседству со своей предшественницей. На ее преобразование ушло не больше мгновения, а в контуре темного пятна уже просматривалось что-то женственное. «Настоящая Belle dame! Нет! Femme fatale! И толстый лилипут рядышком приосанился, довольный случайной компанией. Писать надо о любви, ведь тема эта - благодарная и вечная. Уж сколько, казалось бы, было об этом написано, но люди продолжают думать, пытаются систематизировать или идеализировать неподвластное разуму чувство. Каждый открывает для себя в нем собственные новые горизонты. Парадокс в том, что для него одного они достижимы. Язык изложения тут должен быть красивым, романтичным, изысканно пряным и благоуханным. Хотя…бесполезно. Опошлят. Скажут : «манная кашка». Или того хуже, решат, что это сугубо личное и общественности понятно не будет. Так сказать, для избранных. Приведут в пример классиков, мол, у них истории существенно правдоподобнее и понятнее, да и вообще… Обвинят в невнятности и нераскрытии темы. Да, как же, спрашивается, ее раскроешь, когда у человечества на эту тему ушло столько тысячелетий, а прогресса заметного в этом направлении не наблюдается?» Штрихи, штрихи… Силуэты черных фигурок на белом искажаются, из округлых форм во все стороны вырастают кривые страшные лапки. «Ну, прямо фильм ужасов. А может так? Леденящий кровь триллер о каких-нибудь чудо-юдо вурдалаках, вампирах или прочей нечисти? Нет, все уже было. И каждый Дракула за богатую историю своей жизни на страницах романов влюблялся, погибал и возрождался уже столько раз, что и вспомнить тошно. Что бы придумать? Однако, хорошо обладателям поэтического дара. Бывает, что такую несуразицу несут – не то что понять, прочесть иной раз затруднительно. При этом каждый, мнящий себя личностью возвышенной и не в меру одухотворенной, спешит заявить, мол, все вы - никчемные примитивные создания, не понять вам тонкой душевной организации поэтической натуры. А я вот понял, я постиг, и попробуйте только не согласиться, что где-то в глубине души автор чрезвычайно гениален. Небожители... Нет, все-таки зависть – плохое чувство. Тут уж, богу – божье, а всем остальным – по способностям.» Несколько нервных движений, и маленькие чудища исчезают в кромешной тьме, превращаясь в пару неровных черных бугорков. «Не по-христиански как-то…» Две вертикальные линии, два горизонтальных штриха. Хмыкнул. «Чем я не творец? Ни дать, ни взять, погост получился. Ведь творец и творчество не даром родственные созвучные слова! Сначала создал существо из однородной бессмысленной массы, вдоволь покуражился, а устав, похоронил, будто и не бывало. Может о смерти написать? Ведь оттуда еще никто не возвращался, и все, что было сказано или написано ранее, не более чем досужие домыслы или плоды буйной фантазии…» Размышления бесцеремонно прервал стыдливый, но настойчивый звук полученного «аськой» сообщения. ГлавРед (11:00 АМ) Смятый погост - произведение "творца локального масштаба", полетел в мусорную корзину. Автор поморщился. По - ученически склонив голову на бок, обмакнул перо в чернила и застрочил: « Он создавал людей, учил их чувствовать, возвышал или убивал. Он был Велик. Ему было подвластно то, что неподвластно никому – дарить своим созданиям вечность». 12.05.2006 12:17 - KOSCHKA
|