История. Архив публикаций

- Но ведь они всемогущи?
- Да, они могут все.
- Но этого они не могут?
- Этого – не могут.
Диалог Сократа и Платона

- Нет. Ее совсем нет. Вообще нет.
- Как же так, Учитель, слово есть, а ее – нет?
- Есть много вещей, малыш, которые нельзя увидеть или потрогать. Или ощутить их запах. Гордость, например, или трусость. Или ложь. Но они есть. И они проявляют себя, так или иначе. Трус, бежавший с поля боя, он и для врагов трус и для друзей. И сам он прекрасно понимает, что трус. Конечно, он может найти тысячу оправданий себе и своему поступку, скрыть за красивыми словами истинную суть вещей. Он даже сам может искренне поверить в свои оправдания. Но это ничего не меняет… Или ложь - и для того, кто лжет, и для того, кому лгут, она остается ложью. Даже, если тот, второй, не подозревает об этом, все равно, ложь не перестает быть ложью.
- Но почему так, Учитель?
- Потому, что эти вещи абсолютны. Они не зависят от того, что о них думают люди. Не зависят от их желаний, мнений, мировоззрения.
- А справедливость?
- Она относительна.
- Я не понимаю, Учитель…
- У каждого своя справедливость, малыш. Нет единой для всех. Это зависит от точки зрения. От той точки, с которой каждый смотрит на справедливость.
- Объясни, Учитель.
- Представь себе – двое, а между ними огромный слон. И оба смотрят на слона. Один видит симпатичную голову со смешным хоботом и большими ушами. А второй видит такую… такое… большое… Большого такого слона видит тоже. Они смотрят на одно и то же. Но видят разное. Зависит от ракурса. То же самое и со справедливостью. Один скажет – это сама справедливость, а второй – справедливости здесь и близко нет. И оба будут иметь в виду одно и то же.
- Но слово то есть!
- Его придумали люди. Справедливость – это выдуманное понятие.
- Я НЕ ВЕРЮ ТЕБЕ, СТАРИК! Я буду первым из демиургов, кто сотворит справедливый мир. Я создам Абсолютную Справедливость. Для всех.
- Нет, малыш. Ты не будешь первым.
- Как?! Ты хочешь сказать, что уже были создатели, которые…
- Да. И таких было много. Очень много.
- Где же они все?
- Они надорвались.