История. Архив публикаций
 Вечером пошёл снег. Я стоял на остановке, тайно надеясь, что хотя бы одна маршрутка будет ехать туда, куда мне нужно, то есть ко мне домой. Глядя на ярко освещённый рекламный щит, я задумался: сколько раз я точно так же стоял на этом же месте с той же самой надеждой. Которой не суждено сбыться. Я вслушался во внутренние ощущения. Есть не хотелось – ужин в офисном кафе получился скромным, но питательным. Пить тоже – за день я выпил половину офисного кулера. Хотелось одного – закурить. Рука нащупала в кармане картонную пачку и зажигалку. Привычно поднося дрожащий огонёк к сигарете, я надеялся, что именно сейчас «закон подлости» сработает, и подъедет нужная мне маршрутка. «Закон» сработал, но вовсе не так, как мне хотелось – улица опустело совершенно. Ни машин, ни людей. Только беззвучно опускающийся на асфальт снег. Усевшись на холодный металл скамейки, я выпустил вверх облачко сизого дыма и задумался. Куда подевалось хорошее настроение? Его словно сдуло холодным зимним ветром. Ещё выходя из офиса, я чувствовал себя превосходно. Хотелось улыбаться каждому прохожему, петь под гитару и вообще – делиться с миром своим позитивом. А сейчас… Сейчас внутри было пусто. Отбросив в сторону окурок, я встал со скамейки и побрёл в сторону хлебозавода. Снег усилился. Густой белой пеленой он накрыл город, и оттого казалось, будто всё вокруг погрузилось в уютный, сказочный сон. Лишь перемигивались на перекрёстках светофоры, да уныло завывала вдалеке сигнализация чьей-то машины. Я взглянул на часы. Без двадцати час ночи. Ни о какой маршрутке не могло быть и речи. Мысль о полуторачасовой пешей прогулке по отнюдь не самому спокойному району города меня совершенно не радовала, и я решил остановить такси. Поднимая над дорогой руку, мысленно я удивился, почему не решил это сделать раньше. Урча двигателем, подкатила ухоженная «девятка». За ней тут же пристроился видавший виды «Рено». Ночной пассажир в этих краях – редкая удача, и люди не упускали возможности подзаработать. В «девятку» я не сел. Водитель заломил такую цену, что у меня волосы на голове стали дыбом. Я не жадный, нет. Просто я не люблю неоправданных переплат. А вот с водителем «Рено» - мужчиной средних лет – я договорился сразу: цена устроила нас обоих. В салоне было тепло и немного накурено. Я откинулся на спинку кресла, глядя прямо перед собой. Нехорошее чувство тоски не покидало меня. - Включите, пожалуйста, музыку. Веселее ехать будет. – попросил я. Тот послушно повернул ручку магнитолы. - Станцию выбирай сам. Включай что понравится. – предложил он мне. Но я не стал трогать магнитолу. Льющийся из динамиков низковатый женский голос меня вполне устраивал, а слова песни как нельзя лучше подходили под настроение. Я поднял глаза. Луны не было видно – лишь стремительно сменяли друг друга фонари. Так стремительно, что у меня на миг закружилась голова. И тут я впервые увидел её лицо. Правильной овальной формы. Неширокий, ровный лоб со спадающей на него непослушной прядью волос. Большие зелёные глаза с длинными ресницами и широкими чёрными зрачками. Аккуратно закруглённый кончик носа и тонкие, ярко-алые губы. Короткий, прямой подбородок и спокойная улыбка. Всё это за доли секунды пронеслось перед моими глазами и исчезло в хороводе фонарей. Глубоко и шумно вдохнув, я схватился за поручень, крепко сжимая пальцы. Водитель с подозрением покосился на меня. - Остановите, - просипел я, - пожалуйста… Машина прижалась к тротуару. Буквально вывалившись из неё, почти не держась на ногах, я навалился грудью на металлическую ограду, тяжело дыша. Постепенно круги перед глазами стали пропадать, дыхание выровнялось. Я закашлялся. Почувствовав на плече чью-то руку, я повернул голову. Рядом стоял водитель «Рено». - Парень, ты точно в порядке? Может, тебя в больницу отвезти? - Нет, спасибо… - я окончательно пришёл в себя, - Спасибо, не нужно. Просто отвезите туда, куда договорились. Извините, что так вышло. Остаток пути я ехал, глядя в одну точку на приборной панели автомобиля. А прекрасное лицо незнакомой мне девушки стояло перед моими глазами. Зайдя в тёмный коридор своей квартиры, я словно сомнамбула, разделся и разулся. Прошёл в комнату и рухнул на диван без сил, вытирая взмокший от пота лоб. Даже в темноте комнаты её лицо не оставляло меня. Я ворочался с боку на бок, то сворачиваясь в клубок, то распрямляясь струной. То с силой сжимая веки, то широко раскрывая глаза. Лишь когда наступил холодный, тёмно-серый зимний рассвет, я провалился в короткий, беспокойный полусон-полуявь. Разбудил меня пронзительный зуммер будильника. Пытаясь дотянуться до него, я спросонья с грохотом обрушился с дивана на пол. Кое-как дополз до тумбы и отключил надоевший за годы сигнал. Затем сел на полу, потирая ушибленную коленку. Состояние оставляло желать лучшего: под веки словно насыпали песок, в тяжёлой голове тихо звенело, во рту было гадко. Хромая, я отправился на кухню, где долго и жадно пил сок из пакета. Затем быстро сварил и выпил кофе, влез в безупречный серый костюм и отправился на работу. Всё это время она была со мной. В связи с моей навязчивой идеей толку в клинике, где я работал, от меня не было никакого. Умудрившись перессориться со всей бухгалтерией и сломав компьютер в приёмной, я завершил свой рабочий день тем, что с треском провалил переговоры с немецкой фирмой-поставщиком аппаратуры. Любой нормальный начальник уволил бы меня моментально, причём без выходного пособия с занесением в корпоративный «чёрный список». Однако мой начальник оказался не нормальным, а понимающим. А потому, когда я, обливаясь потом и краснея от стыда, бочком выбрался из зала переговоров, он подошёл ко мне, влепил выговор с лишением премии за неделю и отправил домой. Странно, но всю дорогу я не корил себя за провал важнейшей сделки и не задумывал козни сотрудникам, как обычно. Всю дорогу я думал о Ней. И именно по дороге домой, сидя в промёрзшем гудящем троллейбусе, я твёрдо решил найти её. Чего бы это мне не стоило. Ибо я чувствовал, что час за часом моя жизнь превращается в пытку. Вечером ко мне заглянул мой давний друг Антон. Явился он в компании двух увесистых пластиковых пакетов с пивом и сушёной рыбой. В квартиру он, как всегда, ввалился с шумом и звоном бутылок. - Дя-а-а-а-дька! Здорово! Чего с тобой? Чего кислый такой? Случилось чего?, - всё это произнеслось на одном дыхании без вопросительных интонаций, под аккомпанемент жалобно позвякивающих бутылок, которые перекочевали в мой холодильник. Я молчал до тех пор, пока мы не уселись на кухне и не закурили. Тогда то я и рассказал Антону историю о лике таинственной незнакомки. Антон слушал внимательно, вовсю попыхивая сигаретой, и затем отметил, что мне давно пора обзавестись бабой и что от отсутствия таковой я совершенно спятил. Пришлось признать, что действительно: девушки у меня не было давно и лёгкое помешательство не исключено. Мы сменили тему, и остаток вечера проговорили про новую машину Антона, работы и общих знакомых. Холодильник за это время значительно опустел. Наконец, Антон неверной походкой проследовал в коридор, вежливо попрощался и, икнув, удалился домой. А я остался наедине с недопитой бутылкой пива и самим собой. Словно дожидаясь сигнала, лицо девушки вновь появилось перед глазами, как только закрылась за Антоном дверь. На меня нахлынуло необъяснимое и сильное чувство тоски. Будто скоро случится что-то очень нехорошее. В эту ночь мне уснуть не удалось вообще. Следующий день прошёл немногим лучше предыдущего. Мой заместитель умудрился-таки успешно провести переговоры, и контракт с горем пополам был подписан. Радовало то, что насчёт премии шеф слукавил – она мне всё же светила. Огорчало то, что мы с замом поменялись должностями, и теперь заместителем был я. Остаток рабочего дня прошёл в полудрёме за компьютером. В этот вечер мне повезло – несмотря на позднее время, мне всё-таки удалось остановить «маршрутку». Я сел, прислонился головой к оконному стеклу и закрыл глаза. Образ явственно проступал сквозь закрытые веки. Завизжали тормоза, протяжно рявкнул клаксон. Затем глухой удар, и машина резко дёрнулась. Я больно стукнулся головой о переднее сидение и подскочил. Водитель с матом выскочил из кабины, немногочисленные пассажиры вытягивали шеи, заглядывая вперёд. Я открыл дверь и подошёл к капоту. Перед машиной лежала девушка. Та самая девушка. А из ушей и носа её текла кровь. Водитель испугано прикрыл рот рукой и уставился на неё. Я наклонился над девушкой, ощупывая. Пульс был, но очень слабый. Переломов не наблюдалось, но был сильно рассечен висок. - Остановите попутку! Её нужно в больницу!, - заорал я водителю, поднимая девушку на руки. И тут она открыла глаза и увидела меня. Её глаза расширились, и она прошептала: - Ты?... Но как… И тут я понял всё. Не только она была моим кошмаром. Я был кошмаром для неё. Её веки бессильно опустились. Рядом притормозила машина. Я погрузил девушку туда, положив её голову себе на колени, и попросил водителя скорее ехать в клинику. Ту, в которой я работаю. *** Профессор окончил читать и, сняв очки, посмотрел на аудиторию. - Надеюсь, достаточно наглядный пример того, как развита человеческая интуиция, фантазия и желание увидеться? Пример этот я привел, чтобы вам проще было понять теорию Обрайена про самореализацию желаемого в действительное и формы такой самореализации. Зазвенел звонок. Студенты лениво потянулись к выходу, а профессор ушёл в подсобное помещение. Стоя у окна, он смотрел на заснеженный двор университета. А перед глазами у него стояло лицо той, которую он так и не спас. 03.02.2008 11:18 - Skela
|